учебный год 2023 / Зорькин. Позитивизм

т.е. нацелена на идеализацию (причисление к конечному пункту развития) определенного исторически преходящего правопорядка. Она разделяет судьбу буржу-

буржуазия приходит к власти и когда «классовая борь-

не дело шло уже не о том, правильна или неправильна

витии человечества, политическая идеология даже реакционных классов в современных условиях стремится

В течение тысячелетий реноме нормального, желательного, естественного и вполне само собой разумеющегося сохранялось за идеологическими лозунгами и штампами, освященными религией. В век ничтожной роли техники, необразованности народа массовидный уровень политической и правовой идеологии и тем более психологии сохранял религиозную оболочку. Ею были прикрыты даже буржуазные требования ранних революций в Голландии и Англии. В век научно-техниче- ской революции религия все более теряет власть. Наука же, напротив, таит в себе огромную притягательную силу для угнетателей как возможное средство господства и идеологических манипуляций. Поэтому стремление прикрыться оболочкой научности, наукообразности — закономерность развития современной буржуазной идеологии. Отсюда фашистская «наука» геополитики и легион прочих «истинных» и «подлинных» политических и юридических «наук». Типичный пример то-

262

тщетных усилиях избавиться от ценностного подхода к политике и праву на самом деле объективно обрекает свою мнимую рафинированную научность, служит в качестве реальной идеологии. Общая теория права, как и общая теория политической экономии и т. д., — «та-

циональном плане представляет собой противоречивое единство идеологического (ценностного, аксиологического) и познавательного аспектов. Познание предполагает ценностную ориентацию исследователя. С другой стороны, идеологический аспект влияет на познание и саму практику, ставит их в определенные рамки. Относительная самостоятельность этих аспектов приводит к тому, что идеологи реакционных классов способны открывать «рациональные зерна» на пути познания сущности государства и права. Кроме того, одна и та же теоретическая конструкция может в определенной степени использоваться для обоснования различных конкретно-исторических политических и правовых взглядов и различной политико-правовой практики. Например, формулы «движения свободного права» использовались не только для похода против буржуазно-демо- кратической законности, но и иногда против реакционных законов, как, например, в социологической юриспруденции С. А. Муромцева, Л. И. Петражицкого и в некоторых случаях в новейшее время. Теория естественного права находилась на вооружении как буржуазии, так и феодалов. И, наоборот, одна и та же идеологическая установка может быть обоснована с помощью относительно разнообразных теоретико-философских конструкций. Однако эта самостоятельность и заимствования не беспредельны. Уже в рамках философско-теоре- тических конструкций заложен «выход» на определенную историческую практику, конкретные политические взгляды. Так, между неогегельянскими политико-право- выми философиями либеральной и профашистской

44 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 18, с. 363—364.

ориентации существует большая дистанция. Собственно гегелевская философия права интерпретируется в них весьма различным образом. Для фашиствующих неогегельянцев государство — самоцель, а личность лишь средство. Индивид низводится ими на уровень пассивного представителя, посредника объективного духа и полностью поглощается безжалостным, антигуманным, деспотическим, карательным государством. Напротив, либеральные неогегельянцы пытались сочетать крайности индивидуализма и трансперсонализма. В условиях кризиса классического буржуазного либерализма и индивидуализма попытки обосновать неолиберальные политические идеалы, примирить личность и государство с помощью неогегельянства заканчивались внесением в него субъективно-идеалистических элементов кантианского толка, что весьма ярко проявилось в воззрениях Б. Н. Чичерина, П. И. Новгородцева, И. В. Михайловского, Т. X. Грина, Р. П. Шармы и др.4 5 .

С этой точки зрения тщетны претензии позитивистов создать «чистую», свободную от идеологии политическую науку и юриспруденцию, изобразить философ- ско-теоретические конструкции бессодержательными в практико-политическом отношении. Связь эта может быть прямой (дедуктивное, спекулятивно-метафизиче- ское конструирование государства и права) или косвенной (как в позитивистской юриспруденции, ориентирующейся на этический релятивизм), но в конечном счете связь эта все же существует. Попытка создать «чистую» науку, противопоставить ее идеологии — это значит отказаться от исследования сущности и закономерностей развития политики, государства и права, т. е. основных и центральных проблем научного знания. Феноменализм и агностицизм логически ведут позитивистов к ликвидации юридической науки как таковой, об-

праве и государстве. Два типических построения в области филосо-

264

Заключение

Таким образом, позитивистская теория права в России как особое течение буржуазной юриспруденции развивалась в двух основных направлениях: 1) юридический позитивизм как теоретическое выражение фор- мально-догматической юриспруденции и 2) социологический позитивизм, в том числе психологическая теория права.

Несмотря на существенные различия между юриди-

ентированы на защиту либерально-реформистского раз-

юриспруденция была направлена против априорной философии права и в этом смысле способствовала развитию эмпирических исследований права, как формальнодогматических, так и социологических. Распространение и господство позитивистской теории права стимулировалось бурным ростом капиталистического законодательства, а также развитием отраслевых наук и техники, подорвавших кредит спекулятивно-метафизической философии права, переживавшей в середине XIX в. глубокий кризис.

Справедливо критикуя прежнюю философию права за ее спекулятивно-метафизический характер и оторванность от эмпирических исследований, позитивисты, однако, впали в другую, не менее опасную крайность: они заняли позиции вульгарного эмпиризма и формализма.

266

Это резко сужало эвристический горизонт юридической науки и фактически разрушало ее. Позитивисты отказались от исследования сущностных и аксиологических проблем права и свели теорию права к описанию сосуществования правовых явлений и функциональной зависимости между ними. Тем самым важнейшие аспек-

ния, распространения марксистской идеологии, идеалов социализма, буржуазные правоведы вынуждены были обратиться к активной разработке сущностных и аксиологических аспектов права. Капиталистический строй в целом и буржуазное право в частности не казались теперь уже чем-то само собой разумеющимся и не нуждающимся в особом аксиологическом оправдании. Сами буржуазные правоведы открыто заговорили о кризисе правосознания1. Необходимо было пересмотреть прежний идеологический багаж и «создать эффективные, соответствующие новым задачам и новой эпохе правовые идеалы и ценности.

Перед лицом новой задачи позитивизм с его феноменализмом, вульгарным эмпиризмом и «деидеологизацией» юридической науки оказался явно несостоятельным. Отсюда возрождение и широкое распространение концепций естественного права и идеалистической философии права. В этой связи П. И. Новгородцев отмечал: «Подобно тому, как в прежнее время расцвет ес- тественно-правовых начал совпадал обыкновенно с коренным изменением самых основ правосознания, так и в наши дни поворот к отвлеченной идее права знаменует собою некоторый глубокий процесс в жизни и мысли современных обществ. Господствующиеучения юриспруденции еще продолжают повторять старые начала; но современное нравственное сознание в своих требова-

267