Глава VI

О некотором удивительном действии пошлой любви

Сказать ли, о непорочнейшие мужи, что за этим следует, или же, скорее,

обойти молчанием? Скажу, конечно, когда уж само дело требует, даже если в

речи это и покажется неблагозвучным. Но кто скажет о непристойных вещах

пристойным образом?

Столь великая перемена в пожилом человеке, обращенная на подобие более

юного, приводит к тому, что он стремится переместить в него все свое тело и

все его тело перелить в себя, так чтобы либо свежая влага последовала за

новыми сосудами, либо более нежные сосуды за более нежной влагой. Отчего они

взаимно побуждаются к совершению многих гнуснейших поступков. Они ведь

полагают, что, так как детородное семя исходит от всего тела, они могут

единственно испусканием или вбиранием его все тело целиком передать и все

целиком принять. Это на себе самом прочувствовал знаменитый эпикурейский

философ Лукреций, несчастнейший из всех влюбленных:

"Также поэтому тот, кто поранен стрелою Венеры, --

Мальчик ли ранил его, обладающий женственным станом,

Женщина ль телом своим, напоенным всесильной любовью, --

Тянется прямо туда, откуда он ранен, и страстно

Жаждет сойтись и попасть своей влагою в тело из тела...

Жадно сжимают тела и, сливая слюну со слюною,

Дышат друг другу в лицо и кусают уста в поцелуе.

Тщетны усилия их: ничего они выжать не могут,

Как и пробиться вовнутрь и в тело всем телом проникнуть,

Хоть и стремятся порой они этого, видно, добиться:

Так вожделенно они застревают в тенетах Венеры, --

Млеет их тело тогда, растворяясь в любовной усладе..."

Таковы слова эпикурейца Лукреция.

Что влюбленные желают также вобрать в себя всего любимого, показывает

Арфемизия, жена Мавзолия, царя Карии, о которой сообщается, что она любила

своего мужа более, чем можно было бы поверить в отношении человеческой

страсти, и что она превратила в порошок тело умершего мужа и, растворив в

воде, выпила.

Глава VII

Пошлая любовь есть волнение крови

Доказательством того, что эта страсть заключается в крови, служит то,

что жар этого рода лишен наступающего время от времени успокоения,

непрерывная же лихорадка физиками относится на счет крови; та же, которая

оставляет в покое шесть часов, -- на счет мокроты; которая один день --

желчи; которая два -- черной жидкости в желчи. Итак, мы с должным основанием

помещаем ее в крови -- в крови, разумеется, меланхолической; как вы узнали

из речи о Сократе, кровь эту всегда сопровождает упорное (итал. текст: и

глубокое) размышление.

Глава VIII

Каким образом влюбленный становится подобным любимому

Поэтому пусть никто из вас не удивляется, если услышит, что

какой-нибудь влюбленный воспроизвел в своем теле некое подобие или образ

своего любимого. Часто беременные женщины думают о вине, которого с

величайшей жадностью желают. Усиленное размышление движет внутренние

жизненные духи и в них рисует образ придуманной вещи. Духи движут подобным

образом кровь и в мягчайшем веществе плода отпечатлевают образ вина.

Любовник же желает своих услад более горячо, нежели беременные женщины, а

также и более сильно и неотступно размышляет. Что удивительного, если

удерживающиеся вплоть до этого и вкоренившиеся в память лица под действием

самого размышления обрисовываются в жизненном духе и духом тотчас

запечатлеваются в крови. Особенно когда в жилах Лисия возникла уже нежнейшая

кровь Федра, как легко лицо Федра сможет дать отблеск в крови самого себя.

Так как, однако, отдельные члены тела в какой мере ежедневно высыхают, в

такой же точно освещаются росою питания, из этого следует, что то, что из

тела каждого человека мало-помалу высыхает, в тот же день постепенно

восстанавливается. Восстанавливаются же части тела кровью, изливающейся

ручейками из жил. Так что ж удивляться, если кровь, носящая на себе

определенный образ, этот самый образ впечатлит частям тела, так что в конце

концов покажется, что Лисий стал отчасти похож на Федра, либо цветом или

чертами лица, либо душевными пристрастиями, либо телодвижениями.