Учебный год 2023 г. / Сборник Избран труды Ястребова В.Б

«О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию» в связи с жалобой гражданина Республики Молдова М. Цуркана, которым признаны не соответствующими Конституции РФ нормативные акты, устанавливающие обязанность иностранного гражданина после получения вида на жительство ежегодно уведомлять органы исполнительной власти о подтверждении своего пребывания в Российской Федерации, за нарушение которой предусмотрена административная ответственность в виде штрафа с административным выдворением за пределы Российской Федерации. Даже у непосвященных соблюдение данной обязанности не ассоциируется с какими-либо малейшими и тем более непреодолимыми препятствиями, хотя несогласие заявителя с необходимостью выполнения данной, как и всякой другой, обязанности представляется вполне понятным. Здесь более существенной является потребность общества в соотнесении содержания миграционного законодательства со сложностью современной ситуации в сфере миграционных отношений, расширения масштабов и географии незаконной миграции. Практика Конституционного Суда не может не учитывать необходимости разработки и проведения эффективной миграционной политики, в том числе путем упоминавшегося совершенствования контроля за миграционным движением.

Рассмотрев дело без проведения слушания, Конституционный Суд постановил признать положение ст. 18.8 КоАП РФ, предусматривающее административное выдворение иностранных граждан, имеющих вид на жительство в Москве и СанктПетербурге, Московской и Ленинградской областях, не соответствующим Конституции РФ в той мере, в какой это положение не допускает возможности отказа от назначения административного наказания, если суд в случае однократного нарушения требования об уведомлении, учитывая названные в резолютивной части постановления обстоятельства (длительность проживания иностранного гражданина, его семейное положение, отношение к уплате российских налогов, наличие дохода и обеспеченность жильем, род деятельности и профессию и т.д.), придет к выводу, что административное выдворение является чрезмерным ограничением права на уважение частной жизни и несоразмерно целям административного наказания.

141

Производство по делу было прекращено. Федеральному законодателю было предписано внести соответствующие изменения в законодательство, а правоприменительным органам впредь до их внесения предписано руководствоваться правовыми позициями Конституционного Суда, изложенными в постановлении. Принятым во исполнение указанного постановления Федеральным законом от 28 декабря 2016 г. № 490-ФЗ «О внесении изменений в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях» внесены поправки в ст. 18.8 КоАП РФ, которыми предусмотрена возможность отказа на усмотрение суда от назначения дополнительного наказания в виде административного выдворения за пределы Российской Федерации за нарушение иностранным гражданином или лицом без гражданства правил въезда в Российскую Федерацию либо режима пребывания (проживания) в Российской Федерации, совершенное в городах федерального значения Москве и Санкт-Петербурге, в Московской и Ленинградской областях. При этом ст. 18.8 КоАП РФ дополнена ч. 5, предусматривающей обязательное назначение дополнительного наказания в виде административного выдворения за пределы Российской Федерации за повторное в течение одного года совершение иностранным гражданином или лицом без гражданства указанного административного правонарушения.

Широкий диапазон правовых ситуаций, причем касающихся не только традиционно сугубо внутренних проблем, но и предлагающих принципиальное освещение международно-правовых проблем, находит все более устойчивое отражение в практике конституционного контроля, что приобретает особую ценность в условиях беспрецедентного тенденциозного информационного давления на Россию со стороны зарубежных государств. Указанным вопросам было, как известно, посвящено постановление Конституционного Суда от 14 июля 2015 г. № 21-П по делу о проверке конституционности положений ст. 1 Федерального закона «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней», п. 1 и 2 ст. 32 Федерального закона «О международных договорах Российской Федерации», ч. 1 и 4 ст. 11, п. 4 ч. 4 ст. 392 ГПК РФ, ч. 1 и 4 ст. 13, п. 4 ч. 3 ст. 311 АПК РФ, ч. 1 и 4 ст. 15, п. 4 ч. 1 ст. 350 КАС РФ и п. 2 ч. 4 ст. 413 УПК РФ в связи с запросом группы депутатов Государственной

142

Думы, подтвердившее недопустимость игнорирования верховенства Конституции РФ, однозначно сформулировав положение о том, что если ЕСПЧ принимает решение, в котором констатируется нарушение в Российской Федерации прав и свобод человека

икоторое основано на положениях Конвенции о защите прав человека и основных свобод в истолковании, приводящем к их расхождению с Конституцией РФ, суды Российской Федерации правомочны обратиться в Конституционный Суд с запросом о толковании соответствующих положений Конституции РФ в целях устранения неопределенности в их понимании с учетом выявившегося противоречия и международных обязательств России применительно к возможности исполнения постановления ЕСПЧ

ипринятия мер индивидуального и общего характера, направленных на обеспечение выполнения упомянутой Конвенции.

Вотчетный период к этой же категории может быть отнесено постановление Конституционного Суда от 19 апреля 2016 г. № 12-П по делу о разрешении вопроса о возможности исполнения в соответствии с Конституцией РФ постановления ЕСПЧ от 4 июля 2013 г. по делу «Анчугов и Гладков против России» в связи с запросом Минюста России. Конституционный Суд признал невозможным исполнение постановления ЕСПЧ, поскольку предписание ст. 32 Конституции РФ, обладающей верховенством

ивысшей юридической силой, означает императивный запрет, согласно которому не имеют избирательных прав все осужденные, отбывающие наказание в местах лишения свободы.

Существенным дополнением к сформированной в стране правовой базе противодействия коррупции является постановление от 29 ноября 2016 г. № 26-П по делу о проверке конституционности подп. 8 п. 2 ст. 235 ГК РФ, которым устанавливается в качестве одного из оснований принудительного прекращения права собственности обращение по решению суда в доход Российской Федерации имущества, в отношении которого не представлены в соответствии с законодательством о противодействии коррупции доказательства его приобретения на законные доходы,

ист. 17 Федерального закона «О контроле за соответствием расходов лиц, замещающих государственные должности, и иных лиц их доходам», согласно которой Генеральный прокурор РФ и подчиненные ему прокуроры при получении материалов, свидетель-

143

ствующих о несоответствии расходов лица, замещающего одну из должностей, указанных в п. 1 ч. 1 ст. 2 данного закона, в том числе должностей государственной (муниципальной) службы, а также расходов близких родственников их общему доходу, в порядке, установленном гражданским процессуальным законодательством, обращаются в суд с заявлением об обращении в доход государства земельных участков, других объектов недвижимости, транспортных средств, другого имущества, на которые таким лицом не представлено сведений, подтверждающих их приобретение на законные доходы, в связи с запросом Верховного суда Республики Башкортостан.

Конституционный Суд признал положения подп. 8 п. 2 ст. 235 ГК РФ и ст. 17 Федерального закона «О контроле за соответствием расходов лиц, замещающих государственные должности, и иных лиц их доходам» не противоречащими Конституции РФ в той мере, в какой, допуская обращение в порядке гражданского судопроизводства в доход Российской Федерации принадлежащих лицу, замещающему должность государственной (муниципальной) службы, его супруге (супругу) и несовершеннолетним детям земельных участков, других объектов недвижимости, транспортных средств, иного имущества, в отношении которых таким лицом не представлено сведений, подтверждающих их приобретение на законные доходы, а также денежных средств, полученных от продажи такого имущества, эти положения по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования:

−предполагают необходимость учета всего объема законных доходов;

−не препятствуют суду принимать любые допустимые ГПК РФ доказательства, которые подлежат оценке судом по его внутреннему убеждению с учетом правовых позиций, выраженных в настоящем постановлении;

−не препятствуют суду при незначительном расхождении законных доходов и расходов на приобретение соответствующего имущества определить порядок исполнения своего решения с учетом особенностей такого имущества.

В правовых позициях, выраженных в постановлении, получили отражение конституционно значимые положения о специ-

144

фике публичной службы, предопределяющей особый правовой статус государственных (муниципальных) служащих, о возложении на государственных (муниципальных) служащих обязанностей, связанных с осуществлением со стороны государства контроля за их имущественным положением, призванного повысить эффективность противодействия коррупции, об обязательности юридической и социальной оправданности вводимых для служащих ограничений прав и свобод, об учете положений Конвенции ООН против коррупции и Конвенции об уголовной ответственности за коррупцию, о рассмотрении федеральным законодателем приобретения лицом, выполняющим публичные функции, имущества, превышающего по стоимости доходы за предшествующие три года в качестве признака коррупционных проявлений, о гарантиях обоснованности и законности решений об обращении в доход государства только имущества, как правило, дорогостоящего, прямо указанного в ст. 17 Федерального закона от 3 декабря 2012 г. № 230-ФЗ.

Представленная в настоящем деле правовая ситуация, связанная с заявлением исковых требований прокурором Республики Башкортостан о взыскании в доход Российской Федерации с гражданки Е.В. Колесник, являющейся муниципальной служащей, и ее супруга А.Ю. Колесника стоимости приобретенного, а впоследствии проданного автомобиля в размере 2 800 000 руб. при установлении не подтвержденного легально дохода в сумме менее 100 тыс. руб. на фоне громких разоблачений хищений миллионных и даже более значительных сумм бюджетных средств может и не производить впечатления особо опасного явления. Однако в правовых позициях, сформулированных в постановлении, содержится глубокий правовой, социально-психологический, криминологический анализ характеристики истоков, типичных проявлений, идейно-нравственных последствий влияния коррупции, который вооружает здоровые силы общества знаниями большого созидательного потенциала, необходимого для утверждения норм правового демократического федеративного государства, формирования исходных рубежей для принятия мер по делам крупного масштаба, как это, в частности, уже имело место при направлении в суд искового заявления Генеральным прокурором РФ об обращении в до-

145

ход государства 8 млрд руб., обнаруженных по известному делу у сотрудника органов внутренних дел Захарченко.

Сомнения в справедливости и правовой состоятельности по вполне понятым причинам может вызвать не только у потерпевших, но и у многих, скажем, рядовых граждан постановление от 15 ноября 2016 г. № 24-П по делу о проверке конституционности п. «б» ч. 3 ст. 125 и ч. 3 ст. 127 УИК РФ в связи с запросом Вологодского областного суда и жалобой граждан Н.В. Королева и В.В. Королевой. Как следует из материалов дела, граждане Королев и Королева заключили брак вскоре после осуждения Н.В. Королева к наказанию в виде пожизненного лишения свободы. Пожизненное лишение свободы, согласно оспоренным положениям УИК РФ, подлежит исполнению в строгих условиях в колонии особого режима, в которых осужденным разрешается иметь два краткосрочных свидания в течение года; перевод из строгих в обычные условия отбывания наказания, при которых допускаются длительные свидания, производится по отбытии не менее десяти лет в строгих условиях отбывания наказания.

По мнению заявителей, положения оспоренных статей УИК РФ – в той мере, в какой они устанавливают запрет для осужденных на длительные свидания в течение как минимум десяти лет, – исключают естественное зачатие ребенка, что при невозможности применения вспомогательных репродуктивных технологий является жестоким и бесчеловечным обращением и наказанием, нарушением права на семейную жизнь, в том числе и лица, не совершившего преступлений против общества и государства, «и тем самым противоречат ст. 15, 21 и 23 Конституции Российской Федерации, а также ст. 3 и 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод в их истолковании Европейским судом по правам человека».

Постановлением Конституционного Суда оспариваемые заявителями законоположения – в той мере, в какой они исключают возможность предоставления длительных свиданий лицам, осужденным к пожизненному лишению свободы в течение первых десяти лет отбывания наказания, – признаны не соответствующими ст. 15, 17, 23, 55 Конституции РФ во взаимосвязи со ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод в ее интерпретации Европейским судом по правам человека.

146

Федеральному законодателю предписано исходя из требований Конституции РФ, правовых позиций, изложенных в упомянутом постановлении, и правовых позиций ЕСПЧ установить условия и порядок реализации лицами, осужденными к пожизненному лишению свободы, права на длительные свидания.

Суть названных правовых позиций в кратком изложении сводится к констатации существенных ограничений частной и семейной жизни, которые влечет содержание под стражей, как любая другая мера лишения свободы, признанию ЕСПЧ, что на европейском уровне отправной точкой в регулировании права на свидания осужденных к пожизненному лишению свободы является обязанность государства предотвращать разрушение семейных связей и обеспечивать их разумно хорошим уровнем контактов с семьями, свиданиями, организованными как можно чаще и в столь нормальной обстановке, насколько это возможно (постановление от 30 июня 2015 г. по делу «Хорошенко против России»).

Конституционный Суд, в свою очередь, указал: «...федеральный законодатель, регулируя условия отбывания пожизненного лишения свободы, обязан вводить лишь необходимые ограничения, обеспечивая, по возможности, не только правопослушное поведение осужденных в период отбывания наказания и их исправление, но и подготовку к допускаемому Конституцией Российской Федерации – на основании акта помилования, амнистии или решения суда об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания – возможному освобождению». Получается, что пожизненное лишение свободы – это вовсе не лишение свободы до конца жизни, мнение, интересы жертв преступлений можно не принимать во внимание. Бесспорно, и совершившие тяжкие преступления имеют право называться людьми, но, совершая преступление осознанно, стремясь к достижению преступной цели, они представляли и последствия своих действий, рассчитывая на безнаказанность, поэтому и ограничения должны быть реальными.

Результаты мониторинга целесообразно шире использовать для оценки соответствия решений законодательных органов правовым позициям Конституционного Суда, соразмерности актов законодательной власти объему требований, лежащих в основе обращений.

147

Так, в постановлении от 30 марта 2016 г. № 9-П по делу о проверке конституционности п. 5 ст. 20 Федерального закона «О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции и об ограничении потребления (распития) алкогольной продукции» в связи с жалобой общества с ограниченной ответственностью «СГИВ» был на примере частного случая обозначен конкретный вопрос о законодательном подтверждении допустимости изъятия продукта, являющегося собственностью общества, только по судебному решению. Из жалобы следовало, что часть принадлежащей заявителю продукции – коньячного дистиллята, выдержка которого на момент истечения двух месяцев, предусмотренных оспоренным законоположением для определения судьбы имевшейся винодельческой продукции на момент прекращения лицензии на производство алкогольной продукции, не достигла срока, необходимого для завершения положенного производственного цикла, была признана подлежащей изъятию и уничтожению.

В жалобе содержалось несогласие с установленным оспоренной нормой двухмесячным сроком для реализации винодельческой продукции после аннулирования лицензии по производству, хранению, поставке алкогольной продукции, по истечении которого остатки продукции изымаются и реализуются (путем переработки, уничтожения), в силу технологических причин он является недостаточным для того, чтобы разумно распорядиться имеющейся на момент утраты действия лицензии алкогольной продукцией. При рассмотрении дела Конституционным Судом было отмечено, что Конституция РФ, гарантируя признание и защиту равным образом государственной, муниципальной, частной и иных форм собственности, относит к числу прав и свобод человека и гражданина право на использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности, при том что никто не может быть лишен своего имущества иначе, как по решению суда.

Конституционный Суд признал оспоренные правовые нормы не соответствующими Конституции РФ, поскольку те допускают безвозмездное изъятие продукции с целью ее уничтожения.

148

Федеральному законодателю согласно постановлению Конституционным Судом предписано внести необходимые изменения в законодательство, предусматривающие судебный порядок проведения соответствующей акции. Следует отметить, что во исполнение указанного постановления соответствующие поправки были приняты Федеральным законом от 3 июля 2016 г. № 261-ФЗ, разработанным в ходе прохождения в Государственной Думе проекта Федерального закона № 613394-5 «О внесении изменений в Федеральный закон «О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции и об ограничении потребления (распития) алкогольной продукции» и отдельные законодательные акты Российской Федерации» (в части уточнения ограничения в области производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции), который первоначально не ставил задачу исполнения указанного постановления Конституционного Суда.

Краткие выводы и предложения:

1.Цели деятельности Конституционного Суда, направленной на защиту основ конституционного строя, основных прав и свобод человека и гражданина, обеспечение верховенства и прямого действия Конституции РФ на всей территории страны, обоснованно обусловливают обязательность безоговорочного исполнения его решений. Хотя не сразу и не повсеместно, но осознание данной истины фактически уже утвердилось в общегосударственном масштабе. Как отмечалось в предыдущих отчетах,

вIII квартале 2017 г. неисполненными значились всего два постановления Конституционного Суда 2016 г., но и те вскоре были реализованы. Вместе с тем внешне благополучное положение, наблюдающееся в сфере исполнения решений Конституционного Суда, несомненные позитивные тенденции, свойственные практике судебного конституционного контроля, позволяют видеть не только возможные резервы повышения влияния решений Конституционного Суда на правовую действительность, но и недочеты и, пожалуй, определенные изъяны в его деятельности.

2.Как представляется, в решениях Конституционного Суда должны находить освещение действительно актуальные проблемы, волнующие общество и население страны. Трудно согласить-

149

ся с тем, что среди называемого судьями десятиили даже двена- дцати-, а по нашим более скромным данным – четырехтысячного потока обращений, поступающих ежегодно в Конституционный Суд, не нашлось места жалобам и запросам о проверке конституционности положений природоохранного, трудового, адекватного масштабам и истинной опасности явления антикоррупционного законодательства и др., учитывая напряженную ситуацию в области их соблюдения.

3.Мониторинг исполнения решений Конституционного Суда 2016 г. подтвердил обоснованность наблюдающегося на протяжении многих лет стабильного выделения конституционного контроля за соответствием Конституции РФ законодательства, направленного на защиту прав и свобод человека и гражданина, в качестве приоритетного направления деятельности Суда. Об этом, в частности, свидетельствует структура дел, по которым вынесены постановления, отражающая традиционное преобладание дел, рассматриваемых в связи с жалобами граждан Российской Федерации

иих объединений, а также иностранных граждан, доля которых в 2016 г. составила свыше 60% общего числа обращений.

Мониторинг исполнения решений Конституционного Суда обладает по-своему уникальными возможностями выявления изъянов законодательства, заставляет обращать на них внимание

инаходить оптимальные варианты их преодоления, одновременно позволяя устанавливать средства поддержания на необходимом уровне деятельности правотворческих и правоприменительных органов. Решения Конституционного Суда хотя и являются актами судебной власти, вместе с тем отличаются особым характером, относясь, в частности, к правовым ситуациям многоразового проявления, вследствие чего органы государственной власти должны их знать досконально и в обязательном порядке соизмерять с ними свои действия.

4.В целях повышения степени объективности решений Конституционного Суда необходимо уделять внимание не только выявлению обстоятельств, побудивших заявителей направить жалобу, запрос в Суд, но и защите интересов других лиц, иных участников правоотношений.

5.Результаты мониторинга целесообразно рассматривать в качестве обязательного постоянного источника информации, не-

150