учебный год 2023 / Алексеев Теория права

Понятие МПР производно от понятия правового регулирования. Этим прежде всего определяются место и значение понятия МПР в теории права. Как и понятие правового регулирования, оно в рамках правоведения представляет собой методологическую категорию, которая обеспечивает четкое философски ориентированное видение правовых явлений.

Понятие МПР позволяет не только собрать вместе явления правовой действительности (нормы, правоотношения, юридические акты и др.), участвующие в правовом воздействии, и обрисовать их как целостность (это достигается и при помощи понятия «правовая система»), но и представить их в работающем, системно-воздействующем виде, что характеризует результативность правового регулирования; высветить в связи с этим специфические функции, которые выполняют те или иные юридические явления в правовой системе; показать их связь между собой и взаимодействие.

Под строго инструментальным углом зрения в МПР в соответствии с его стадиями выделяются три основных звена:

1) юридические нормы — основа правового регулирования;

2) правовые отношения, субъективные права и юридические обязанности, переводящие правовую энергию юридических норм на уровень конкретных субъектов — носителей прав и обязанностей;

3) акты реализации прав и обязанностей.

В ряде случаев в МПР включается и четвертое звено — акты применения права (о них будет сказано ниже), а также некоторые дополнительные элементы — индивидуальные акты, правоположения практики и др.

'Есть и более глубокий слой МПР, непосредственно связанный с регулятивными функциями права.

Можно уверенно предположить, что здесь раскрываются исходные юридические начала и «пружины» правового регулирования, а главное — юридический инструментарий непосредственно связывается через регулятивные функции права с объективно обусловленными требованиями социальной жизни. Речь идет о правовых явлениях, о которых не раз упоминалось и ранее и о которых более подробно будет рассказано дальше при освещении способов правового регулирования— об связываниях, дозволениях и запретах.

Обязывание, с одной стороны, дозволения и запреты — с другой, выступают проводниками двух функций права: обязывание — динамической, дозволения и запреты — статической.

Хотя в обоих случаях правовое регулирование предполагает активную деятельность людей, их коллективов, в социальном и юридическом отношении принципиально важно, что в первом случае (динамическая функция) на лицо возлагаются обязанности к активным действиям, а во втором (статическая функция) — к воздержанию от определенных действий. Именно это и обусловливает столь существенную специфику юридического инструментария, что перед нами оказываются разные, подчас несопоставимые пласты правовой материи.

4. Необходимо подробнее остановиться на понятии, которое ранее неоднократно употреблялось, притом без достаточной расшифровки,— на понятии «правовые средства».

Употребление этого понятия может создать впечатление о том, что право в целом с философско-социологической стороны характеризуется как некое «средство»1 (хотя тут имеются в виду лишь фрагменты правовой действительности, рассматриваемые преимущественно под углом зрения аналитической юриспруденции), либо о том, что речь идет о каком-то особом классе правовых явлений. Кстати сказать, в литературе последнего времени порой проявлялся именно второй из указанных подходов к проблеме. Между тем постановка вопроса о правовых средствах иная.

Правовые средства не образуют каких-то особых, принципиально отличных от традиционных, зафиксированных в общепринятом понятийном аппарате явлений правовой действительности. Это весь диапазон правовых феноменов различных уровней с той лишь особенностью, что они вычленяются и рассматриваются не с позиций нужд юридической практики, а с позиций их функционального предназначения, тех черт, которые характеризуют их как инструменты решения экономических и иных социальных задач.

Попытки свести правовые средства только к определенному кругу правовых явлений, притом таких, которые во многом носят «ненормативный» характер2, вряд ли могут увенчаться успехом. И не только потому, что такой подход касается в основном частного права3, но и потому, что затруднена их оценка

1 См.: Белых В. С. Сущность права: в поисках новых теорий или «консерватизм» старого мышления // Российский юридический журнал. 1993. № 2. С. 53.

2 См.: Пугинский Б. И. Гражданско-правовые средства в хозяйственных отношениях. М., 1984. С. 17, 83, 84 и ел.

3 См.: Калмыков Ю. X., Баранов Н. А. Правовые средства обеспечения имущественных потребностей граждан.— В кн.: Гражданское право в сфере обслуживания Свердловск, 1984. С. 49—51.

8-500

вкачестве правовых; в итоге в качестве правовых фигурируют те же явления, которые считаются таковыми и при традиционном подходе: договор, имущественная ответственность, юридическое лицо и т. д.1

Следовательно, вопрос правовых средств не столько вопрос обособления в особое подразделение тех или иных фрагментов правовой действительности, сколько вопрос их особого видения в строго определенном ракурсе — их функционального предназначения, их роли как инструментов оптимального решения социальных задач. Иными словами, перед нами те же, скажем, юридические нормы, хозяйственные договоры, счета

вбанке, меры поощрения, санкции, но предстающие в качестве функциональных явлений, инструментов реализации силы, ценности права.

Каковы же исходные точки отсчета, показатели, с опорой на которые разнообразные юридические феномены могут быть охарактеризованы в качестве правовых средств? Эти показатели таковы:

—субстанциональность правовых явлений;

—возможность их использования субъектами;

—наличие в правовых явлениях социальной силы, своего рода юридической энергии.

Вот несколько соображений по поводу приведенных показателей.

Понятие «субстанциональное» призвано охарактеризовать само тело, вещество, плоть того или иного явления — то, из чего оно состоит как реальный факт окружающей действительности. К субстанциональным в юридической области относится сама правовая материя, которая, хотя в целом и принадлежит к субъективной стороне жизни общества, тем не менее выступает в качестве объективированных социальных феноменов, реальных фактов субъективно-объективной действительности, выраженных как раз в праве как институционном образовании.

Как субстанциональные явления правовые средства довольно отчетливо, зримо отличаются от других компонентов правовой действительности: с одной стороны, от явлений правовой деятельности — действий в области правотворчества, актов по реализации и применению юридических норм (толкования,

1 См.: Пугинский Б. И. Указ. соч. С. 89—92.

вынесения правоприменительных решений, исполнения актов юрисдикционных органов и т. д.), а с другой стороны, от явлений сугубо субъективной сферы правовой действительности — правосознания, субъективных элементов правовой культуры, правовой науки. И то и другое, разумеется, учитывается в правовом регулировании, включается в действие его механизма. Можно, например, говорить о регулятивных функциях правосознания или о регулятивном значении применения права. Но они не образуют самих регулятивных частиц, компонентов регулятивного вещества права, т. е. как раз того, что является правовыми средствами. Поэтому два упомянутых компонента правовой действительности находятся рядом с правовыми средствами, связаны с ними, но непосредственно в их состав не входят. Один из них (правовая деятельность) — это, в сущности, применение и использование правовых средств, а второй (явления субъективного порядка, например правосознание) — представление о них, их субъективный образ.

Правовые средства как субстанциональные явления многообразны.

В развитых правовых системах, при достаточно высокой степени институциализации правовых явлений, то или иное правовое средство выступает в различном виде в зависимости от уровня, на котором рассматривается юридический инструментарий.

Таких уровней три:

во-первых, уровень первичных правовых средств — элементов механизма правового регулирования в целом и его важнейших подразделений; это прежде всего юридические нормы, а также субъективные юридические права и юридические обязанности;

во-вторых, уровень сложившихся правовых форм, обычно нормативно выраженных в виде институтов, — отдельных образований, юридических режимов «ли комплексов взаимосвязанных правовых образований и режимов, представляющих собой юридически действенные формы решения жизненных проблем (например, договор как способ организации работ и оплаты их результатов);

в-третьих, операциональный уровень — конкретные юридические средства, находящиеся непосредственно в оперативном распоряжении тех или иных субъектов, например договор гражданина, приобретающего пустующий жилой дом, с сель-

скохозяйственным предприятием на выращивание и продажу сельскохозяйственной продукции. В данном случае этот договор является способом организации взаимоотношений между гражданами, проживающими в городах или поселках городского типа, и сельскохозяйственными предприятиями.

Теперь о такой черте правовых средств, как возможность их использования субъектами. Она характеризует глубокое взаимодействие правовых средств с социальной деятельностью.

В этом взаимодействии можно выделить две плоскости. Одна из них очевидна — это деятельность по использованию правовых средств в практической жизни. Перспектива последующего использования заложена в самом бытии, в существе, в предназначении юридического инструментария: правовые средства потому и для того складываются, чтобы при надлежащем их использовании был достигнут нужный социальный эффект| Следовательно, они с самого начала рассчитаны на приведе-) ние их в действие теми или иными субъектами.

Другими словами, хотя правовые средства есть явления суб-| станциональные, в них, в самом их бытии присутствует мс мент, выражающий перспективу использования, — возможное-] ти того, что известные субъекты «возьмут их в руки» и добьн ются с их помощью нужного, ожидаемого результата. С рас-) сматриваемой точки зрения вопросы использования правовг средств являются решающей частью юридической практики в то же время важным и перспективным направлением разви-{ тия юридической науки.

Во взаимодействии социальной деятельности и правовые средств выделяется и другая плоскость. Здесь речь идет не такой своеобразной разновидности социальной деятельности! которую можно назвать правовой (именно этот характер име-| ет использование правовых средств), а о социальной деятель ности в самом точном и строгом смысле — о деятельности, которой реализуется социальная жизнь независимо от фор» ее существования и опосредования. Так вот, социальная дея-| тельность в указанном смысле при переходе человечества стадию цивилизации является необходимой и ближайшей основой правовых средств, во многом определяющей их сущее! вование, особенности и развитие.

Исходный момент, ранее уже упомянутый, состоит в следу-| ющем: социальность деятельности наряду с другими ее чертами характеризуется своего рода напряженностью; она как бь пронизана (либо окутана) или «полем активности», или «поле»

сдерживания», что придает поведению субъектов общественных отношений особое содержание и облик. Отсюда такие элементы и черты деятельности, как ее необходимость, допустимость или недопустимость, заложенные в самом содержании деятельности и выражающие потребности жизни общества, свойственные ей закономерности, условия жизнедеятельности. Когда говорится, скажем, о непосредственно-социальных или естественных правах, об объективных нормах, то имеются в виду прежде всего именно эти имманентно присущие деятельности социальные характеристики.

Соприкасаясь и взаимодействуя с субъективной сторрной жизни общества, отмеченные элементы и черты деятельности как социального явления получают выражение в правах и обязанностях (предписаниях, дозволениях, запретах). Права и обязанности здесь являются формой социальной деятельности и, обретая относительно обособленное существование, служат первым и ближайшим средством, призванным обеспечить выраженную в содержании деятельности ее необходимость, допустимость или недопустимость.

Права и обязанности, будучи связаны с государственной властью, ее аппаратом, приобретают обязательный характер, становятся юридическими правами и обязанностями и в этом качестве выступают как необходимые и первичные правовые средства. Именно с юридических прав и обязанностей начинается формирование правового инструментария, всей системы правовых средств.

И еще один момент. Правовые средства, т. е. институционно обособленные правовые формы (субъективные юридические права и обязанности, их комплексы, правовые режимы), оторвавшись от непосредственно-социальной деятельности, существуют как таковые, как наличные реальности. В этом своем качестве они, условно говоря, «находятся под рукой», и потому их можно «взять» и использовать для достижения тех или иных задач — надежного решения конфликтного вопроса, устранения препятствий и т. д.

Правда, существует некая грань в понимании правовых средств, которая сразу же должна быть принята во внимание, с тем чтобы придать нужную ориентацию трактовке всей проблемы.

Возможность использования правовых средств субъектами вовсе не означает, что правовые формы являются «средства-

ми» этих субъектов. Например, возможность использования государством известного набора сложившихся правовых форм не есть утверждение этатического подхода к праву, при котором место и функции последнего в жизни общества сводятся к тому, что оно выступает лишь как орудие государства. Акценты в трехчленной связке «субъект — правовые средства — социальные задачи» должны быть смещены к третьей части приведенной формулы. Сложившиеся правовые формы являются средствами, инструментами не с точки зрения субъектов, а главным образом с точки зрения решаемых с их помощью социальных задач. Они, следовательно, инструменты оптимального решения социальных задач, с которыми и находятся в органической связи.

Такого рода органической связи нет между правовыми средствами и субъектами. И дело не только в том, что одни и те же правовые средства могут быть использованы различными субъектами, но и главным образом в том, что они развернуты к субъектам лишь своими потенциальными возможностями. Эти возможности субъектами общественных отношений могут быть использованы или не использованы, использованы полно или неполно, эффективно или неэффективно и т. д.

Далее остановимся на вопросе о наличии в правовых средствах социальной силы. Надо повторить исходный момент: определенные правовые формы потому и обособляются в устойчивые институционные образования, потому и используются субъектами, что обладают социальной силой. В них, следовательно, заложены такие возможности, которые позволяют справиться с трудностями, преодолеть препятствия, обеспечить решение назревшего жизненного вопроса. Выраженная в правовых средствах социальная сила и характеризует их как существенные ценности.

Вопрос о том, в чем состоит социальная сила права, ранее уже был рассмотрен. Сейчас важно обратить внимание лишь на то, что в юридическом инструментарии заложена не вообще социальная сила, а правовая сила, реализующая своего рода юридическую энергию, — все то, что выражает ценность права.

К этому хотелось бы привлечь внимание читателя специально. Правовые средства — не просто инструменты решения тех или иных социальных задач, существующие наряду с другими. Социально-политический смысл постановки проблемы о

правовых средствах заключается в том, что они являются не только социальной необходимостью, своего рода объективной закономерностью, но и оптимальным, адекватным условиям цивилизации способом решения задач, стоящих перед обществом, способом, который выражает социальную ценность права как регулятора общественных отношений.

Что значит использовать правовые средства в практической жизни? Это значит так применять юридический инструментарий к решению экономических и иных социальных задач, чтобы был достигнут эффект, реализующий социальную ценность, силу права, его миссию быть стабилизирующим фактором, обеспечивающим, в частности: а) надежность и устойчивость складывающихся отношений; б) корреляцию регулирования с субъективными правами; в) строгую регламентацию и в то же время гарантированность, защищенность субъективных прав; г) комплекс способов, гарантирующих реальное, фактическое исполнение юридических обязанностей; д) необходимую процедуру для осуществления юридических действий, процессуальные формы и механизмы, нацеленные на реализацию субъективных прав и достижение истины в конфликтных ситуаци-

ях.Этим не исчерпывается правовой эффект юридического инструментария. Он виден и в других проявлениях силы права, о которых уже говорилось. Здесь важен сам факт: надлежащее использование правовых средств означает фактическое проведение в жизнь собственной ценности права, использование его богатого потенциала.

Подытоживая ранее сказанное, можно определить правовые средства как объективированные субстанциональные правовые явления, обладающие фиксированными свойствами, которые позволяют реализовать потенциал права, его силу. Правовые средства могут совпадать, а могут и не совпадать с традиционно выделяемыми в юридической науке феноменами. Но как бы то ни было, во всех случаях перед нами фрагменты правовой действительности, рассматриваемые под углом зрения их функций, их роли как инструментов юридического воздействия.

II.Структура (построение) правового регулирования

1.Структура (построение) правового регулирования характеризуется прежде всего методами и способами регулирования.

Остановимся сначала на методах правового регулирования. Методы правового регулирования — это приемы юридического воздействия, их сочетания, характеризующие использование в данной области общественных отношений того или иного комплекса юридических средств.

Методы субстанциональны, неотделимы от правовой материи. Они выражают самую суть, стержень того или иного юридического режима регулирования; следовательно, в системе права они служат именно тем объединяющим началом, которое компонует правовую ткань в главные структурные подразделения — в отрасли права.

Рассматривая методы правового регулирования в качестве реальных юридических явлений, обретающих свою жизнь в рамках отраслей права, вместе с тем необходимо указать на некоторые первичные, исходные методы, которые представляют собой выделенные логическим путем простейшие приемы регулирования, определяющие главное в правовом статусе субъектов, в их исходных юридических позициях:

— централизованное, императивное регулирование (метод субординации), при котором регулирование сверху донизу осуществляется на властно-императивных началах. Юридическая энергия поступает на данный участок правовой действительности только сверху, от государственных органов, и сообразно этому положение субъектов характеризуется отношениями субординации, прямого подчинения;

— децентрализованное, диапозитивное регулирование (метод координации), при котором правовое регулирование определяется преимущественно снизу, на его ход и процесс влияет активность участников регулируемых общественных отношений. Их правомерные действия являются индивидуальным, автономным источником юридической энергии, и сообразно этому положение субъектов характеризуется отношениями координации, приданием конститутивного юридического значения их правомерному поведению.

В отраслях права эти первичные методы в зависимости от характера регулируемых отношений и других социальных факторов выступают в различных вариациях, сочетаниях, хотя, как правило, и с преобладанием одного из них. В наиболее чистом виде указанные первичные методы выражаются в публичном, прежде всего'в административном, праве (централизованное регулирование — метод субординации) и в частном,

прежде всего в гражданском, праве (децентрализованное регулирование — метод координации).

Однако и здесь, как и в иных отраслях, отраслевые методы не могут быть сведены к простейшим приемам. Представляя собой сложное, многогранное правовое явление, каждый отраслевой метод выражает особый юридический режим регулирования и состоит в специфическом комплексе приемов и средств регулирования, который существует только в конкретном нормативном материале и тесно связан с соответствующей группой общественных отношений — предметом правового регулирования.

2. Под способами1 правового регулирования следует понимать те пути юридического воздействия, которые выражены в юридических нормах, в других элементах правовой системы. О них уже шла речь в первых главах этой книги. Основными способами правового регулирования являются:

а) дозволение — предоставление лицам права на свои собственные активные действия;

б) запрещение — возложение на лиц обязанности воздерживаться от совершения действий определенного рода;

в) позитивное связывание — возложение на лиц обязанности к активному поведению (что-то сделать, передать, уплатить и т. д.).

Все перечисленные способы так или иначе связаны с субъективными правами. Причем если при дозволении субъективное право (включая право требования, обеспечивающее активные действия самого носителя субъективного права) образует содержание данного способа правового регулирования, то при позитивном обязывании и запрещении право требования принадлежит другим лицам; его смысл состбит в том, чтобы обеспечивать исполнение активной (обязывание) или пассивной (запрещение) юридической обязанности.

Из элементов правовой действительности (норм, правоотношений и др.), выражающих способы регулирования, образуется сама плоть отраслевых методов.

1 Понятия «метод» и «способ» близки и в значительной мере совпадают по своему содержанию. В качестве близких, совпадающих они подчас употребляются и в юридической литературе. В настоящей книге понятие «способ» употребляется для обозначения только строго определенной группы правовых явлений — обязывании, дозволений, запретов.