гражданское общество и государство. Дистанцированность власти и общества является необходимым условием автономии последнего и объективной основой для контроля за властью. В современную эпо- ху любые попытки совместить общество и государство приведут к огосударствлению социальных институтов, потере частной инициа- тивы и свободы, установлению идеологического диктата.

2. Становление советской теории права (20 - 30-е гг.)

Приход к власти большевиков, необходимость создания нового социалистического государства и права стали мощным стимулом для дальнейшей разработки марксистской правовой теории в России. В первые годы советской власти юридическая мысль развивалась на фоне революционного романтизма, левого радикализма (стрем- ление максимально приблизить построение коммунизма) и явного недостатка опыта в деле социалистического строительства. В целом находясь на марксистской и ленинской политико-идеологической платформе, советские правоведы продемонстрировали довольно широкий спектр мнений и методологический плюрализм. Они по- пытались по-своему взглянуть на известные положения Маркса и Энгельса, открыть новые стороны правовой теории марксизма. В частности, им удалось показать, что на основе марксизма мож- но развивать не только нормативистские, но и социологические подходы.

По мере завершения внутрипартийной борьбы и формирования культа личности Сталина правовая теория все более унифицирова- лась, приобретала догматизированный вид и превращалась в сред- ство оправдания репрессивного режима.

Крупнейшие представители советской правовой мысли пери- ода ее становления - М. А. Рейснер (сочетание марксизма с пси- хологической школой), П. И. Стучка (социологическая теория) и Е. Б. Пашуканис (меновая теория). Наиболее авторитетным вы- разителем официальной правовой теории эпохи Сталина стал А. Я. Вышинский.

Видным теоретиком права и государства первых лет советской власти был Михаил Андреевич Рейснер (1868-1928). После оконча- ния юридического факультета Варшавского университета (1893) он с некоторыми перерывами преподавал правовые науки в Киевском, Томском и Петербургском университетах. Рейснер рано увлекся революционной деятельностью, был близок к большевикам, пере- писывался с Лениным. После Октябрьской революции он работал в органах власти, в Гражданскую войну был начальником полит- управления фронта, участвовал в разработке первой Конституции РСФСР. Позднее Рейснер преподавал в Социалистической (Ком- мунистической) академии, Петроградском университете, Психонев- рологическом институте и Военной академии Генерального штаба.

305

Еще в своих дореволюционных работах «Теория Л. И. Петра- жицкого, марксизм и социальная идеология» (1908), «Государство. Пособие к лекциям по общему учению о государстве» (1911) Рейс- нер поставил перед собой задачу развить политические и правовые идеи марксизма на основе психологической теории Петражицкого. С его точки зрения, Маркс и Энгельс только заложили основы но- вого учения, их воззрения изложены бессистемно, часто темны и противоречивы, а концепция общества, государства и права лишь намечена и в целом осталась незавершенной. Необходимую ясность, полноту и законченность в марксизм вносит, как он полагает, теория Петражицкого, которую, тем не менее, Рейснер критиковал за инди- видуализм и недостаточное внимание к коллективной психологии.

Главное препятствие в построении новой психологизированной политико-правовой теории Рейснер усматривает в традиционном для марксистских школ конца XIX - начала XX в. понимании го- сударства как управленческого и репрессивного аппарата. И немец- кая (наиболее влиятельная на тот период), и российская социал- демократия в марксистском духе воспринимали государство как объективно существующую организованную силу, как важнейшее средство в деле социалистического переустройства общества. Рейс- нер предлагает отказаться от такого подхода и рассматривать госу- дарство исключительно как «фантазму», как внешнее проявление сознания и психики людей.

Абсолютизируя и в каком-то смысле доводя до абсурда тезис Маркса и Энгельса о надстроечном характере государства, Рейснер воспринимает последнее только как определенную форму идеоло- гии, как «систему понятий и идей». Государственная власть, как он утверждает, есть лишь идея, которая входит в сознание человека и становится принципом его политического поведения. Государство, понимаемое как идеология, представляет собой бесконечный, рас- плывчатый и постоянно меняющийся процесс сознания, не способ- ный к полному воплощению на практике. Первичным носителем политической идеологии является господствующий класс, всегда немногочисленный, но в культурном отношении более зрелый и по- тому способный осознать ценность государственной организации общества. Основная масса населения живет вне государственного сознания, потенциально склонна к антигосударственному, анархи- ческому идеалу и только с течением длительного времени начинает ощущать себя связанной с государством, чувствовать необходимость повиноваться власти. Но все-таки ядром психологии масс остается анархический идеал, который в конечном итоге и реализуется в без- государственном коммунистическом обществе.

Рейснер согласен с Марксом в том, что всемирная история раз- вивается по направлению к коммунизму и что основная роль в этом процессе отводится пролетариату. Но его категорически не устра- ивает идея марксизма об установлении диктатуры пролетариата

306

как организованном государственном насилии над свергнутыми эксплуататорами. Против идеи диктатуры пролетариата Рейснер выдвигает следующие возражения. Во-первых, установление дик- татуры пролетариата повлечет за собой всемерное укрепление и усиление государственного аппарата (особенно его репрессивных органов), возведет в абсолют ценность государства при проведении социалистических преобразований, что приведет к консервации государства и значительно отодвинет построение коммунизма. Во-вторых, консервативное и косное правосознание не сможет создать новой пролетарской государственности, оно лишь вос- произведет старое буржуазное государство, в котором диктатура класса выродится в диктатуру жестоких и своекорыстных поли- тиканов. И наконец, в-третьих, диктатура пролетариата искажает сознание рабочего класса, внушая ему ложную мысль о том, что в основе борьбы за коммунистическое переустройство общества лежит сила, а не право.

Отвергнув, таким образом, идею диктатуры пролетариата, Рейс- нер видит основное средство перехода к коммунизму в интуитивном праве Петражицкого. В основе классовой борьбы, по Рейснеру, ле- жат не законы экономического детерминизма и исторической необ- ходимости, а чувство попранности своих прав. Интуитивное право, возникающее помимо государства и права официального из недр че- ловеческого духа, является наиболее фундаментальным качеством как отдельного человека, так и класса в целом. В революционные эпохи ставку надо делать не на холодный расчет и логику социоло- гических законов, недоступных массам, а на правовые эмоции, ко- торые отличаются «характером требовательности насильственного осуществления своих прав, боевой их защиты, беспощадной мести за их нарушение». Массы, по выражению Рейснера, просто взрыва- ются гневом и негодованием за попранное право, во имя права идут на героические жертвы и потому добиваются успеха. В процессе со- циалистических преобразований господство интуитивного права позволяет избежать использования государственной власти и без- болезненно перейти к коммунистическому самоуправлению.

После Октябрьской революции 1917 г. Рейснер в своих воззре- ниях стал ближе к марксизму (в частности, он признал необходи- мость установления диктатуры пролетариата). В целом он пред- ставлял собой типичного левого радикала, ожидавшего скорого отмирания всех атрибутов буржуазного общества (прежде всего государства и права) и наступления коммунизма. Итоги первых лет существования советской власти он подвел в работах «Буржуазное государство и РСФСР» (1923) и «Право. Наше право. Чужое право. Общее право» (1925). Уже в этих сочинениях Рейснер был вынуж- ден отражать многочисленные нападки на него со стороны «товари- щей по партии», обвинявших его в идеализме, психологизме и отка- зе от классового понимания права. В свою очередь Рейснер ставил

307

в вину советским юристам их «слабую теоретическую подготовку» и преклонение перед буржуазной правовой идеологией (особенно нормативизмом).

В послереволюционный период Рейснер продолжает анализи- ровать интуитивное право, чтобы использовать психологическое правопонимание в социалистическом строительстве. По его мне- нию, русская революция до основания потрясла официальную правовую систему и вернула народ к «правде и справедливости», интуитивному праву - источнику любого законодательства. Клас- совое право пролетариата в советской России это и есть интуитив- ное право, постепенно сформировавшееся в среде эксплуатируемой массы и ставшее после революции господствующим. Поскольку ин- туитивное право отвечает требованиям «правды и справедливости», оно должно стать основой революционной юстиции. В связи с этим Рейснер ставит себе в заслугу, что он сумел убедить Луначарского и Ленина использовать «революционное правосознание пролетариа- та» как форму права и на этой базе отправлять правосудие. Правда, авторство Декрета о суде оспаривал другой видный советский пра- вовед П. И. Стучка, бывший тогда наркомом юстиции.

Руководствуясь положением о скором наступлении коммуниз- ма, Рейснер рассматривает интуитивное право не только как важ- нейшее средство построения коммунистического общества, но и в качестве главной его нормативной основы. Отсюда логично выте- кает враждебное отношение Рейснера к любым попыткам советской власти формализовать право, придать ему позитивный характер. Он убежден в том, что пролетариат испытывает глубокое отвраще- ние ко всяким идеологическим надстройкам (в том числе к праву), что история права есть история его угасания. Формализация права несет угрозу делу пролетариата, так как в юридической схоласти- ке и догматике тонут революционные идеалы и ценности. Рейснер аргументирует свою позицию тем, что новое послереволюционное право - буржуазное. После первых лет революции произошел откат назад (имеется в виду нэп) и реставрация старой правовой идеоло- гии стала фактом действительности.

Рейснер считает «буржуазным предрассудком» утверждение советских юристов о том, что право возникает исключительно как результат классовой борьбы, является волей государства и поддер- живается его принудительной силой. С его точки зрения, право и власть имеют различные корни и независимы. Принцип власти - свобода, принцип права - договор. Власть проявляет себя в приказе, право - в связанности чужим правом.

В основе права, по Рейснеру, лежит справедливость, понимае- мая в духе Аристотеля (уравнивающая и распределяющая). Факти- ческое неравенство людей и есть условие рождения и функциони- рования права. Право имеет идеологический характер (относится к сфере сознания) и слабо связано с материальными отношениями.

308

Поэтому форма права может иметь любое содержание (в том числе феодальное, буржуазное, пролетарское и т. п.). Право - это всегда компромисс как между отдельными людьми, так и между классами. Отсюда следует вывод, что никакая правовая система не обладает классовым единством, всякое право есть «лоскутное» право. В част- ности, советское право состоит из пролетарского, крестьянского и буржуазного права. А поскольку буржуазное право, делает вывод Рейснер, наиболее ярко воплощает в себе принципы фактического неравенства и формального равенства, компромисса, советское пра- во, построенное на тех же принципах, является буржуазным.

К советскому государству (как оно было задумано в Конститу- ции РСФСР 1918 г.) Рейснер относился довольно благосклонно (особенно если учитывать его идею скорейшего построения ком- мунизма). Организация диктатуры пролетариата в виде системы Советов разных уровней устраняет, по Рейснеру, различие между обществом и государством, правом позитивным и интуитивным. Благодаря тому, что советская республика является надежным проводником интуитивного пролетарского права, не искаженного парламентаризмом, бюрократизмом и обширным законодатель- ством, перед рабочим классом открываются огромные возможности в осуществлении эффективной политики. Советское государство, деятельность которого исходит из принципа целесообразности, нуждается не в праве (в формальном смысле), а в рациональном устройстве государственного аппарата.

Тем не менее, у Рейснера имеются серьезные претензии к Кон- ституции РСФСР 1918 г. Советские юристы, по его мнению, по- спешили одеть диктатуру пролетариата в «благоприличное одеяние буржуазноподобного права». Он считает фальшивым провозгла- шение советским государством, возникшим на неправовой основе, буржуазных по своей сути прав и свобод. По его мнению, следовало бы ограничиться только одним правом - правом трудящихся на со- циальную революцию и установление социалистического порядка. Кроме того, поскольку деятельность Советов подчинена целесоо- бразности (т. е. благу трудящихся), не имеет значения принцип их формирования: выборность или назначение.

Логика рассуждений Рейснера сводится к тому, что советское государство постепенно перерастает и неизбежно будет перерас- тать из государства диктатуры пролетариата в типично буржуазное государство, так как оно строит свою политику на основе социаль- ного компромисса и права. Чтобы избежать такой метаморфозы, следует, широко используя интуитивное право, решительно бо- роться за скорейшее приближение коммунистического идеала. Таким образом, Рейснер выступал в качестве критика советской действительности слева.

Петр Иванович (Петерис Янович) Стучка (1865-1932) - один из наиболее авторитетных правоведов первых лет советской вла-

309

сти. После окончания юридического факультета Петербургско- го университета (1888) он активно включился в революционную деятельность: участвовал в организации социал-демократической партии Латвии, сотрудничал в большевистских газетах «Звезда» и «Правда», был юридическим консультантом фракции большеви- ков в Государственной думе. После Октября 1917 г. Стучка работал наркомом юстиции (с 1917 г.), председателем советского правитель- ства Латвии (1918-1920), председателем Верховного Суда РСФСР (с 1923 г.).

Несмотря на то, что в основе политико-правовых воззрений Стучки лежит, конечно, марксизм, он испытал заметное влияние и со стороны социологической школы права в лице таких ее видных представителей, как С. А. Муромцев, Р. Иеринг и др. Объединение марксистского и социологического подходов к праву определили своеобразие правовой теории Стучки. По его мнению, Маркс и Эн- гельс не создали «новой философии права», они лишь дали метод для построения развитого и всестороннего учения о праве. Подлин- ное рождение марксистской юридической науки Стучка связывает с выходом книги Ленина «Государство и революция», изданием Де- крета о суде № 1 (Стучка, будучи наркомом юстиции, стал инициа- тором и автором этого документа) и особенно с публикацией своей книга «Революционная роль права и государства. Общее учение о праве и государстве» и книги Е. Б. Пашуканиса «Общая теория права и марксизм». Последние две работы, как он полагает, вызвали «революцию в теории права».

Взгляды Стучки действительно являются интересной и ориги- нальной интерпретацией марксистской теории права, одним из важ- ных эпизодов процесса становления советской юридической науки.

По мнению Стучки, объективной основой возникновения и существования права являются общественные отношения (он их понимает по преимуществу как экономические отношения, как «процесс производства и обмена») и классовый интерес. Он дает следующее определение права: «Право - это система (или порядок) общественных отношений, соответствующая интересам господству- ющего класса и охраняемая организованной силой его». В другом месте Стучка определяет право как систему организованной защи- ты классового интереса. Иначе говоря, в самом общем виде право у Стучки сводится к системе общественных отношений.

Право, полагает он, имеет три формы: одну конкретную и две абстрактные. Конкретная форма права полностью совпадает с эко- номическим отношением. В качестве наиболее яркого примера он приводит право собственности, которое одновременно имеет эконо- мическое и правовое содержание. В этом смысле, объясняет Стучка, право в своей основе носит не надстроечный, а базисный характер. Надстроечный же характер права, по Стучке, проявляется в двух абстрактных формах - нормах законодательства и правосознании

310

(«правовой идеологии»). Или, излагая по-другому, система обще- ственных отношений есть содержание права, законодательство и правосознание - его форма.

В соответствии со своими методологическими установками Стучка рассматривает природу права и процесс правообразова- ния. В «Манифесте Коммунистической партии» Маркс и Энгельс определяют право как волю господствующего класса, возведенную в закон и определяемую экономическими условиями этого класса. Таким образом, для основоположников марксизма, исповедующих классовую природу права, последнее представляет собой результат формализации воли господствующего класса. По мнению Стуч- ки, Маркс и Энгельс, положив в основу права волю, оказались под влиянием распространенной в первой трети XIX в. «волевой тео- рии» и впали в идеализм. Дело в том, объясняет Стучка, что воля есть проявление идеального, классовый интерес - материального. А поскольку бытие определяет сознание, классовый интерес лежит в основе воли, воля класса есть проявление классового интереса.

Разумеется, Маркс и Энгельс так и понимали право и с мате- риалистических позиций не сходили. Просто волевой компонент права не находил ведущего места в схеме правообразования Стуч- ки, которая базировалась в основном на категориях общественных отношений и классового интереса. Согласно логике его рассужде- ний, тот или иной класс, стремясь отстоять свой интерес, создает целую систему выгодных ему общественных отношений (прежде всего экономических) и организационных мер (в первую очередь государственно-властных) по их охране. Перерастание локальных, во многом еще не развитых общественных отношений в системные, охраняемые и потому господствующие и есть процесс образова- ния права. Общественное отношение, становясь господствующим, трансформируется в право.

Особый взгляд у Стучки на развитие права в исторической пер- спективе. Руководствуясь формационным подходом, он выделяет:

1. первобытное и 2) коммунистическое общества как начальную и конечную точки в истории человечества, где средства производства обобщены и нет государства и права, а также 3) общество матери- ального и формального неравенства (рабовладельческое общество и феодализм), 4) общество материального неравенства и формального равенства (капитализм) и 5) общество переходного периода (дикта- тура пролетариата), в котором в условиях непрекращающейся граж- данской войны создаются предпосылки для упразднения государ- ства и права и построения коммунизма. На первых этапах развития классового общества три формы права (экономико-правовое отно- шение, законодательство и правосознание) более или менее совпада- ют. Но с течением времени конкретная форма начинает расходить- ся с абстрактными, а после буржуазных революций материальные отношения (отношения неравенства) вступают в острый конфликт

311

с законодательством (формальным равенством). Пролетарская ре- волюция положила начало сближению всех форм права на основе материального и формального равенства, что должно окончиться их слиянием в коммунистическом обществе. Полное совпадение форм права приведет к отмиранию государства и права, человек и обще- ство обретут подлинную свободу от всякого принуждения.

Стучка склонен рассматривать право и общественное правосо- знание современной ему советской России как по преимуществу буржуазное. Поскольку правосознание населения, полагает он, край- не консервативно, право все еще остается и долго будет оставаться прибежищем буржуазной идеологии. Право, таким образом, пред- ставляется ему институтом, серьезно тормозящим процесс комму- нистического строительства. Отсюда у Стучки типичный для того времени пафос скорейшей ликвидации права и приближения на этой основе коммунизма, что, конечно, способствовало принижению роли права. Стучка утверждал, что коммунисту с «юридическим прошлым» (т. е. профессиональному юристу, сформировавшемуся в дореволю- ционный период) гораздо труднее вырваться из плена буржуазной идеологии, чем «любому сознательному пролетарию». Он выступал за максимальное упрощение советской юридической науки и права, низведение их до уровня рядового рабочего и крестьянина. Понятно, что в условиях малокультурной и неграмотной России такая полити- ка могла привести только к правовому нигилизму.

Но, с другой стороны, Стучка убежден в том, что пролетарская революция, дело построения коммунизма не обойдется без созда- ния «нового советского права». В этой связи он призывает к научно обоснованной рецепции буржуазной правовой культуры. В част- ности, он предлагает заимствовать у романо-германской правовой системы отраслевое деление права. В его понимании советское пра- воведение должно делиться на две основные части: теорию права (в основном сводилась к гражданскому, или хозяйственному, пра- ву) и технику права (техника подготовки нормативных актов, юри- дический процесс).

Много внимания Стучка уделяет также теме революционной за- конности. Несмотря на провозглашение большевиками диктатуры пролетариата, которую Ленин определил как власть, опирающуюся на революционное насилие и не связанную никакими старыми зако- нами, вопросы применения старого российского законодательства, установления новых юридических норм и процедур были насущной практической проблемой. Даже профессиональные революционе- ры, взяв в свои руки государственную власть, психологически ча- сто не были готовы преодолеть порог общепринятой легитимности. Так, Стучка вспоминал, что Декрет о суде, который разрешал осу- ществлять правосудие на основе революционного правосознания, был издан с огромными трудностями, а его авторов (прежде всего Стучку) обвиняли в анархизме.

312

Как уже отмечалось, закон, по его мнению, есть одна из аб- страктных форм права, которая должна соответствовать всей систе- ме общественных отношений. В этом смысле закон представляет со- бой совокупность внешне выраженных и исходящих от государства норм, отражающих суть требований и принципов данного социаль- ного порядка. Иначе говоря, закон есть формально закрепленная система мер господствующего класса, юридическое проявление с его стороны организованной защиты своих интересов.

Такая ярко социологическая трактовка закона воплотилась у Стучки в термине «революционная законность», который он отста- ивал и развивал. Для Стучки понятие революционной законности прежде всего означает политический режим эпохи диктатуры про- летариата, некую нормативную форму жизни общества в условиях радикальных социальных преобразований и гражданской войны. Под революционной законностью он имеет также в виду ограни- ченное использование дореволюционных законов и возможное от- ступление от декретов советской власти в интересах революции. Революционный закон должен органично сочетать в себе партий- ные директивы и стандарты массового поведения, быть преградой для индивидуального произвола, но в то же время не задерживать развитие революции. Лучше других, по мнению Стучки, поддержи- вают режим революционной законности советские суды, которые, формируясь на непрофессиональной основе, хотя иногда и выносят «дикие, несуразные решения», в целом рассматривают дела, исходя из перспектив коммунистического строительства.

В статьях Стучки конца 1920-х гг. явно прослеживается крити- ческое отношение к леворадикальным воззрениям, его позиция ста- новится более консервативной и прагматичной. Поскольку страна, считает он, находится в капиталистическом окружении и институ- ты собственности и нормативного распределения еще долго будут сохраняться, не следует в скором будущем ожидать отмирания го- сударства и права. Он предлагает делать упор на совершенствова- ние законодательства путем его кодификации и сокращения числа законов. Полагая, что с течением времени гражданская война не заканчивается, а только меняет свои формы, Стучка, тем не менее, оценивает «уголовные репрессии» со стороны ОПТУ как «слиш- ком суровые». К классовым врагам, с его точки зрения, причис- ляются чрезвычайно широкие слои населения. Боязнь партийных работников и государственных служащих, делает он вывод, быть обвиненными в «правом уклоне» толкает их на то, чтобы показать свою революционность, подчас бездумную и вредную, в ущерб за- конности.

Евгений Брониславович Пашуканис (1891-1937) оказал заметное влияние на процесс становления советской юридической мысли. Он был директором Института советского строительства и права Коммунистической академии (с 1931 г.) и заместителем наркома

313

юстиции СССР (с 1936 г.). В 1937 г. его объявили врагом народа и расстреляли.

Правовая теория Пашуканиса базировалась на марксистском положении о том, что буржуазное право является наиболее разви- тым и исторически последним типом права. В «Критике Готской программы» Маркс утверждал, что формально равное буржуазное право фактически есть право неравенства. Такой вывод делался на том основании, что право выступает в качестве равной меры инди- видов, от природы неравных по своим способностям и качествам. В этом смысле буржуазное право отражало несправедливость ка- питализма и подлежало упразднению при переходе к коммунизму. В первой фазе коммунистического общества право существует как право неравенства (т. е. как буржуазное право), во второй фазе оно отмирает. Будучи индивидуальным собственником, человек с не- обходимостью должен существовать в рамках права, коллективная собственность делает право ненужным, т. е. полностью освобождает личность.

Исходя из данных теоретических посылок, Пашуканис расценил введение новой экономической политики как реставрацию капита- лизма, как мощный фактор воспроизводства буржуазного права и государства. Он сделал вывод, что советское государство и право по своему содержанию буржуазны и что только с их упразднением воз- можно построение социализма.

В книге «Общая теория права и марксизм» (1926) Пашуканис утверждает, что подлинно марксистское понимание природы права предполагает выведение последнего из производственных отноше- ний, а если еще более конкретно - из «товарного обмена». Именно в процессе товарообмена «юридический субъект... находит себе впол- не адекватное воплощение в конкретной личности эгоистически хозяйствующего субъекта, собственника, носителя частных интере- сов». Право возникает там и тогда, где и когда появляются обосо- бленные и противоположные частные интересы. Столкновение ин- тересов, спор являются тем основным фактором, который приводит к рождению юридического отношения из экономического. Благо- даря судебному процессу «юридическое абстрагируется от эконо- мического», выделяясь в относительно самостоятельную правовую надстройку. Такая метаморфоза, согласно теории Пашуканиса, ста- новится возможной потому, что товарные отношения изначально имели двойственный экономико-юридический характер.

Таким образом, согласно Пашуканису, право возникает, разви- вается и существует только на базе товарного обмена и поэтому из- начально является буржуазным институтом. А поскольку при капи- тализме товарные отношения достигают своего полного развития, то соответственно буржуазное право есть своего рода идеал, высшая форма организации юридической материи. Советские юристы, по мнению Пашуканиса, рассматривая право внеисторически и отры-

314

вая его от объективных условий существования (от товарных отно- шений), поставили себе ложную задачу найти некое универсальное понятие права, чтобы затем наполнить его социалистическим со- держанием. Отмирание буржуазного права, полагает он, приведет к отмиранию права как социального института, а не к замене его про- летарским правом.

Тезис Пашуканиса об отмирании права в условиях социалисти- ческого строительства конкретизируется в его оценке уголовного права. Такие уголовно-правовые понятия, полагает он, как вина, преступление, наказание есть «миражи» буржуазного правосозна- ния. Использование термина «вменяемость» неоправданно юри- дизирует социологическую в своей основе проблему наказания, придает ей формальный, а значит, буржуазный и ложный смысл. С точки зрения «научной психологии и педагогики» даже дети и психически больные вменяемы, поскольку на их поведение можно оказывать воздействие. Потенциальная угроза, объективно исходя- щая от индивидов, делает каждого из них социально ответственным и деликтоспособным. Пашуканис считает необходимым отказаться от понимания наказания как «возмездия и воздаяния», так как в данном случае это предполагает принцип эквивалентности - осно- ву права. А поскольку право - институт отмирающий, наказание следует рассматривать как «меру социальной защиты», карательное и внесудебное действие власти. В этой связи Пашуканис предлага- ет отказаться от Особенной части Уголовного кодекса, поскольку применение «мер социальной защиты» основано на политической целесообразности, а не на законах. Вместо Особенной части УК, де- лает он вывод, надо ввести «точное описание симптомов, характери- зующих общественно опасное состояние» и методы, которые нужно применять в целях безопасности общества.

Пашуканис, полемизируя с советскими юристами и обвиняя их в нормативизме, отмечает, что нормы права представляют собой по- следнее звено в цепи образования права. Отсутствие формальной объективной нормы права совсем не означает, что права еще нет в самой жизни, в реальных правоотношениях. И наоборот, наличие нормы права вовсе не говорит о том, что есть соответствующие ей правоотношения. Право как совокупность норм становится под- линно реальным только тогда, когда ему соответствуют правовые отношения. А вот субъекты права и правоотношения, подчеркивает Пашуканис, вполне могут существовать без норм права. Главный элемент правоотношения - субъективное право, так как оно опи- рается на материальный интерес частного лица, что делает его не- зависимым от нормы права и первичным перед юридической обя- занностью. В правовом отношении (поскольку оно тесно связано с экономикой), заключает Пашуканис, раскрывается суть права, тогда как норма права, принадлежа сфере должного, имеет лишь факуль- тативное значение для понимания и обнаружения права.

315

Логика рассуждений Пашуканиса подводит к мысли, что право (в виде правоотношения) не является результатом деятельности государства. Право возникает помимо государства и независимо от него, правовая надстройка как минимум равноправна с надстрой- кой политической. Исходящее от государства правотворчество не влечет за собой автоматического возникновения правоотношений, а следовательно, не ведет к изменению общественных отношений в целом. Иными словами, Пашуканис обосновывает тезис о том, что возможности государственной власти, воли класса при проведении социальных преобразований жестко ограничены.

Взгляды Пашуканиса на государство противоречивы. С одной стороны, он, стараясь выдерживать классовые позиции, утвержда- ет, что государственная власть есть организованное насилие одно- го класса над другим, государство как орган классового господства руководствуется целесообразностью и не нуждается в праве. Одна- ко с точки зрения его правовой теории роль государства выглядит иначе. Как он полагает, в основе установления социального порядка лежит переход общества к регулярному товарообмену. Вырастаю- щее из производственных отношений право требует охраны новой экономической системы. Данный императив права реализуется в виде власти, которая с момента образования рынка становится пу- бличной, преследует безличный интерес порядка и имеет ярко вы- раженный правовой характер. Субъективное частное право товаров- ладельца перерастает в субъективное публичное право. В условиях буржуазного общества, где пролетарий и капиталист выступают как равноправные товаровладельцы (пролетарий продает рабочую силу, капиталист - покупает), государство представляет собой не столько машину классового угнетения, сколько «власть права». Поскольку советское государство, делает вывод Пашуканис, также обслужива- ет рыночные отношения, постольку оно правовое и буржуазное.

Относительно широкая палитра мнений в области понимания права, существовавшая в первые годы советской власти, уже к сере- дине 1930-х гг. постепенно сменяется жестким унифицированным подходом. Такая метаморфоза стала следствием завершения край- не острой внутрипартийной борьбы и развития культа личности Сталина. Юридическая наука (один из важнейших элементов со- ветской идеологической системы) становится инструментом укре- пления режима личной власти, проводником догматизированного марксизма и партийных директив.

Итогом процесса формирования официальной теории права стало первое Совещание по вопросам науки советского государства и права (16-19 июля 1938 г.), непосредственным организатором ко- торого выступил Андрей Януарьевич Вышинский (1883- 1954) (был Генеральным прокурором СССР, директором Института права). Подготовленные им на основе теоретических положений Сталина тезисы были утверждены в качестве «единственно правильной» по-

316

зиции советских ученых, что обрекло юридическую науку на кос- ность и длительный застой. Характерный для того времени разнуз- данный стиль Вышинского как нельзя лучше передает атмосферу, в которой «вырабатывалась» «подлинно научная» точка зрения.

Ведущей темой Совещания стало «разоблачение врагов наро- да», «банды от теории права», «провокаторов и предателей», к числу которых Вышинский причислил Пашуканиса, Крыленко («главари банды»), Гойхбарга, Рейснера, Ильинского, Разумовского, Архипо- ва, Стучку и др. Всем им предъявили ряд обвинений. Во-первых, названные юристы, по мнению Вышинского, утверждали, что с по- строением социализма классовая борьба не обостряется, а затухает, что капитализм мирно врастет в социализм и что, соответственно, аппарат принуждения постепенно будет утрачивать свое значение. Во-вторых, им ставилось в вину, что они отрицали возможность создания социалистического права, видели в праве исключитель- но буржуазный институт. Данный тезис, по Вышинскому, привел многих советских юристов к идее о скором отмирании права, что подрывало его преобразующую роль и культивировало нигилисти- ческое отношение к социалистическому праву. В-третьих, Вышин- ский увидел у названных правоведов попытку свести право либо к экономике, либо к политике, что искажало суть марксистского по- нимания права.

В центре внимания Совещания стоял вопрос о соотношении буржуазного и социалистического права. Данная проблема не была надуманной, так как действительно многие советские юристы во главе с Пашуканисом полагали, что право по своей природе буржу- азно, при капитализме наступает его полное развитие, а в условиях социалистического общества, где товарный обмен постепенно исче- зает, право лишается объективной основы своего существования и должно отмереть. С точки зрения Вышинского, буржуазное право соответствует капиталистической формации и обречено вместе с ней на гибель. Возникающая вслед за капитализмом социалисти- ческая формация рождает новое социалистическое право - право переходного периода от капитализма к «высшим ступеням ком- мунизма», когда государство и право отомрут. Социалистическое право имеет черты права буржуазного в той мере, в какой труд является мерилом ценностей при капитализме и социализме. Од- нако по мере укрепления социалистических отношений право все более будет наполняться социалистическим содержанием. В этом смысле, делает вывод Вышинский, социалистическое право есть наиболее совершенный, высший тип права, поскольку отражает самый прогрессивный тип общественных отношений. Вышинский обосновывает идею Сталина о том, что по мере продвижения со- ветского общества к коммунизму государство и право будут все более укрепляться и накануне своего отмирания достигнут наи- большего расцвета.

317

На Совещании была сформулирована позиция по отношению к буржуазной правовой идеологии. Буржуазная юридическая мысль, по Вышинскому, крайне абстрактна, пытается познать правовые яв- ления из них самих, вне связи с экономикой и классовой борьбой, а потому представляет собой «путаницу и хаос». Хотя Вышинский и призывает взять у буржуазной науки все ценное, логика его рассу- ждений ведет к полному отрицанию немарксистских правовых тео- рий. Проведение жесткой разделительной линии между марксист- ской теорией государства и права («подлинно научной») и всеми остальными («буржуазными», «ненаучными») должно было приве- сти и привело к изоляции и творческому застою отечественной тео- рии права. Использование идей немарксистских авторов, что было типично, например, для Стучки или Рейснера, рассматривалось как «буржуазный уклон».

В качестве «единственно верных» Совещание предложило сле- дующие формулировки права: «Право - совокупность правил по- ведения, выражающих волю господствующего класса, установлен- ных в законодательном порядке, а также обычаев и правил общения, санкционированных государственной властью, применение кото- рых обеспечивается принудительной силой государства в целях охраны, закрепления и развития общественных отношений и поряд- ков, выгодных и угодных господствующему классу». А также: «Со- ветское право есть совокупность правил поведения, установленных в законодательном порядке властью трудящихся, выражающих их волю и применение которых обеспечивается всей принудительной силой социалистического государства в целях защиты, закрепления и развития отношений и порядков, выгодных и угодных трудящим- ся, полного и окончательного уничтожения капитализма и его пере- житков в экономике, быту и сознании людей, построения коммуни- стического общества».

Новое правопонимание основывалось на двух принципах: клас- совом и нормативном. Рассмотрение права как «совокупности пра- вил поведения» (т. е. норм), установленных государством и обеспе- ченных его принудительной силой, есть не что иное, как главный признак юридического позитивизма - «буржуазной» теории, ко- торую критиковал сам Вышинский. Но прикладной характер нор- мативизма как нельзя лучше отвечал потребностям укрепления сталинского режима, поскольку позволял использовать право в ка- честве инструмента осуществления воли государства. Право, по Вы- шинскому, есть форма политики, форма деятельности государства.

Совещание, превратившееся, по сути, в обвинительный процесс против многих видных юристов-теоретиков, так сформулировало главное направление в развитии советского права: «Важнейшая за- дача, стоящая ныне перед всеми научными работниками права и го- сударства, заключается в окончательном выкорчевывании и полной и до конца ликвидации всех остатков этих провокаторских «взгля-

318

дов» и «программ», полного и до конца очищения «авгиевых коню- шен» в области права, очищения нашей правовой почвы от всего хлама, всей грязи, всей гнусности вражеских «теорий», имевших у нас хождение по нашей вине, по недопустимой доверчивости нашей к их авторам, оказавшимся просто-напросто полицейскими шпика- ми и иностранными лазутчиками и шпионами».

На Совещании была поставлена задача завершить на основе идей Маркса-Энгельса-Ленина-Сталина построение науки советского социалистического права, сделать ее действенным средством укре- пления советского государства. Советская теория права, по Вышин- скому, должна создаваться на базе производственных отношений и практики социалистического строительства. В этом смысле теория права есть юридико-понятийное оформление основных принципов и ценностей «социализма, социалистической революции, социа- листического государственного и общественного строя». Отсюда вытекает предмет теории государства и права: сущность и законо- мерности развития государства и права, советского государства и права в особенности, диктатура пролетариата и социалистическая демократия, пути укрепления советского государства и права, соци- алистические правоотношения и др. Если Пашуканис, Стучка или Рейснер еще позволяли себе по-своему интерпретировать Маркса и Ленина и даже критиковать их, то Совещание провозгласило курс на абсолютизацию отдельных, часто произвольно взятых положе- ний марксизма. Совещание открывало дорогу примитивной аполо- гетике, делало опасным творческий и критический научный поиск.

ДОПОЛНЕНИЯ

Интеллектуальные биографии видных юристов и социологов

Кистяковский Богдан Александрович (4(16). 11.1868, Киев - 16.04.1920, Екатеринодар (ныне Краснодар), философ, социолог, правовед, учился в различных университетах России и Европы (в том числе в Берлине - у Г. Зиммеля, в Гейдельберге - у Г. Еллинека). Ак- тивно занимался политической деятельностью: участвовал в украин- ском национальном движении, был членом социал-демократических кружков, стоял у истоков создания партии кадетов; неоднократно под- вергался арестам и ссылкам. Кистяковский - один из идеологов вехов- ства (публиковался в сборниках «Проблемы идеализма» и «Вехи»). Он много преподавал (в том числе в Московском университете), был профессором Киевского (с 1917) и Украинского государственного (с 1918) университетов, членом Украинской Академии наук (с 1919), ре- дактировал ряд журналов. Главной его книгой является «Социальные науки и право. Очерки по методологии социальных наук и общей тео- рии права» (1916).

По общефилософским основаниям своих взглядов Кистяков- ский - неокантианец Баденской школы, отстаивавший необходимость создания научной философии, предметом которой являются нормы сознания и культуры (мир должного). Наукой, изучающей закономер- ности долженствования социальных явлений, призвана стать, по его мнению, социология. Центральными объектами нормативной социо- логии Кистяковского были право и государство.

Стремясь осмыслить право комплексно, Кистяковский выде- ляет в нем несколько аспектов: социальный (право как один из эле- ментов мира должного), психологический (право как совокупность представлений, эмоций и волевых установок), государственно- организационный (связь с государством) и нормативный (право как совокупность «конститутивных категорий мышления», изначально ему присущих и имеющих метафизическую природу). Нормативное свойство права представляется ему главным, ведущим. Право в этом плане обусловлено в своем развитии двумя этическими целями - сво- бодой и справедливостью.

320

Суть государственной власти Кистяковский усматривает не в ее организационно-материальном (наличие вооруженных людей, орга- нов управления) и принудительно-силовом характере, а в духовной природе. Однако государство является нормативной сущностью как бы второго порядка, имеющей свое оправдание и цель в праве - под- линной основе власти. Государство, таким образом, есть не что иное, как реализованное право, осуществляющиеся в культуре свобода и справедливость. Именно поэтому власть в современном государстве, по Кистяковскому, становится правовой.

Стараясь устранить субъективизм философии права Канта (лич- ность - единственная цель), Кистяковский предлагает возродить его естественно-правовую философию в новой формулировке: «Са- моцелью являются одинаково и личность, и общество». Кроме того, его трактовка естественного права имеет социалистический отте- нок: к природным неотчуждаемым правам личности он причисляет право человека на достойное существование, материально гаранти- рованное со стороны общества и государства. В итоге наиболее со- вершенным типом государственного бытия Кистяковский признает правовое, социально справедливое государство, в котором осущест- вляется классовая солидарность, единение народа и власти.

Ковалевский Максим Максимович (27.08(8.09).1851, Харьков - 23.03(5.04). 1916, Петроград)-социолог, историк, правовед, обществен- ный деятель. Он был профессором Московского и Петербургского университетов. После увольнения в 1887 г. за либеральные настроения длительное время пребывал за границей (1887 - 1905), где вел актив- ную научную деятельность. По возвращении в Россию был избран в I Государственную думу и Государственный совет.

Из всего обилия трудов Ковалевского следует выделить «Социо- логию» (т. 1-2, 1910) и «Общее учение о государстве» (1909). После- довательно придерживаясь постулатов позитивизма, он использовал в своих исследованиях сравнительно-исторический метод Г. Мена, отдельные идеи современных ему психологических школ, теорию со- лидаризма (Э. Дюркгейм, Л. Дюги). Большое влияние на него оказали К. Маркс и Ф. Энгельс, с которыми он был лично знаком.

Широкое применение сравнительного метода в его различных ва- риантах (сравнительно-исторический, сравнительно-этнографический, сравнительно-правовой) и исторического подхода в оценке обществен- ных явлений позволило Ковалевскому пополнить традиционную кон- товскую социологию новым, в значительной мере материалистическим содержанием. Подчеркивая отличие социологии родоначальника пози- тивизма от своей, он называет последнюю генетической и определяет как науку о происхождении и организации общества и его институтов (семья, собственность, религия, нравственность, государство, право).

Возникновение государства и права он тесно увязывал с истори- ческой, этнографической, антропологической, психологической ха- рактеристикой древних обществ. Организация первобытных людей в

321

группы стала возможной, по его мнению, на почве общественной со- лидарности, вследствие образования «замиренной среды», предпола- гавшей отказ от взаимной борьбы в пользу совместного благополучия. Право, на ранних стадиях своей эволюции еще сливавшееся с религией и моалью, стало итогом и формой такого «замирения». Поскольку, по Ковалевскому, каждая историческая эпоха, конкретный народ рождает свое специфическое право, постольку в научном плане он считал несо- стоятельной теорию естественного права (в политическом смысле он признавал ее положительное значение) и возможность существования юридических норм независимо от социальной реальности.

Государство, так же как и право, по мнению Ковалевского, есть не умозрительная юридическая конструкция, а факт реальной жизни, вы- росший из «замиренной среды» и тесно с ней связанный. Исторически возникая позднее права, государство не создает и не отрицает юриди- ческих норм, но обязано их признавать, так как этого требует закон общественной солидарности. При наличии объективных условий (стремление сообщества жить в мире, наличие социальных норм) решающим в процессе образования государства оказывается субъек- тивный фактор. Инертные и не способные к творческой инициативе массы могут быть организованы в государство лишь в результате во- левых усилий выдающейся личности, гипнотически воздействующей на ищущую чужого руководства толпу. Поэтому для Ковалевского легенды о полубогах и героях, основавших государства, имеют неко- торую долю истины.

Коркунов Николай Михайлович (14(26).04.1853, Петербург - 27.11(10.12).1904, ст. Удельная, ныне Ленинградская обл.) - право- вед и социолог. Окончив юридический факультет Петербургского университета (1874), преподавал в Александровском лицее и Военно- юридической академии. В 1893 г., после защиты диссертации по рус- скому государственному праву, получил степень магистра, в 1894 г. ему присвоена степень доктора (диссертация «Указ и закон»). В 1895— 1897 гг. - ординарный профессор Петербургского университета, по- мощник статс-секретаря Государственного совета. Воззрения Кор- кунова оказали влияние на психологическую теорию права Петра- жицкого. Полностью не отказываясь от спекулятивной философии, которую он воспринимал либо в качестве теории познания, либо как обобщенное знание, Коркунов избрал своей методологией позити- визм. Полагая, что законы, управляющие явлениями органического и неорганического мира, применимы и к социальной жизни, он высту- пал за социально-психологический детерминизм (закон психической наследственности). По его мнению, общество определяется прошед- шим, настоящим и идеалами будущего, а также внешней, физической (географические условия и международная обстановка), внутренней, органической (духовно-культурный и политический опыт поколений страны) и идеальной, духовной (искание социальных идеалов) средой. Особое значение, по Коркунову, приобретает способность общества

322

создавать идеалы, что является основным показателем его жизненной энергии. «Сильные», жизнестойкие идеалы, духовно связывая и орга- низуя всех его членов воедино, даже при неблагоприятных обстоятель- ствах не дают ему погибнуть. Современные культурные общества, где потребность духовного общения и идеальная связь их членов сильнее, чем в первобытных человеческих союзах, обладают несравнимо боль- шими возможностями для формирования идеалов, могущими стать основой широкого гражданского единения и средством проведения социальных реформ. В рамках взаимосвязи социальных причин и дей- ствий личность формирует свое собственное целеполагание в создан- ном ее психикой идеальном мире. Являясь отчасти продуктом обще- ства и одновременно будучи включенным в различные социальные группы (семья, церковь), личность тем не менее есть самостоятельное начало со своими интересами, способное вступать в конфликт с обще- ственным строем. Поскольку социальная организация нормативна, человеческая деятельность, по Коркунову, подчинена действию тех- нических и этических норм. Технические нормы (правила гигиены, грамматики, строительства и т. п.) объективны по содержанию, сфера их применения ограничена частными задачами, их нарушение не ведет к дезорганизации общественных процессов. Выполнение этических норм, по происхождению субъективных, направлено на достижение общего интереса, поэтому они отличаются единством (единообраз- ное понимание), универсальностью (использование во всех случаях жизни) и императивностью (обязательностью требований, имеющих целью согласовать интересы личности и общества). В свою очередь, этические нормы делятся на нравственные (нравственность) и юриди- ческие (право). Как полагает Коркунов, нравственность решает более общие задачи, чем право: служит критерием оценки интересов, уста- навливает их иерархичность по степени значимости (частный, общий), является руководящим началом человеческой деятельности в целом. Однако нравственные нормы, ориентированные на внутреннюю орга- низацию личности и субъективные по своей природе, не в состоянии урегулировать интересы двух и более лиц. Правовое поведение осно- вано на обязанности выполнять вытекающие из чужого права требо- вания и соблюдать установленные нормами границы сталкивающихся интересов. Коркунов наделяет право координирующей ролью во взаи- моотношениях личности и общества. Рождаясь и развиваясь в индиви- дуальном правосознании, юридические нормы постепенно облекают- ся в признанную людьми форму обычая, судебной практики, закона, становятся объективным фактором общественной жизни. Право начи- нает подчинять себе деятельность отдельных лиц в силу того, что оно признается ими как должный порядок общественных отношений, вы- ступает как их субъективное представление о норме поведения. Куль- турный прогресс общества проявляется в зрелости правосознания личности, в ее способности с помощью права достичь оптимального на данном историческом этапе сочетания своих интересов с обществен- ными. По Коркунову, человеческое общение имеет две формы: непро-

323

извольное, возникающее помимо воли людей (семья, нация, государ- ство), и произвольное, образующееся по их согласию (акционерные компании, клубы, ученые общества). Непроизвольное общение может основываться на единстве происхождения (семья, род), совместной жизни (община, государство) или интересов (общество); при этом первый тип общения находится под влиянием прошлого, второй - на- стоящего, третий - будущего. С этих позиций Коркунов рассматривает государство как общественный союз, в котором осуществляется при- нудительное властвование над свободными людьми. При этом автори- тет велений органов государственной власти базируется не на внешней физической силе, а на признании их обязательными со стороны обще- ства. Власть государства простирается настолько, насколько граждане сознают себя от него зависимыми. Таким образом, государственная власть есть сила, обусловленная не волей властвующего, а сознани- ем зависимости от него подвластного. Поскольку для личности есте- ственно противопоставлять интересу власти свои индивидуальные интересы, отстаивая и оберегая их, это приводит к созданию юриди- ческих норм, разграничивающих сталкивающиеся интересы власти и отдельных лиц, к ограничению власти правом. Действия власти долж- ны соответствовать правосознанию подвластных, их представлению о государстве, его отношению к праву, личной и общественной свободе. С развитием гражданского общества, международного общения, вслед- ствие общекультурного прогресса сознаваемая людьми зависимость от государства становится все более ограниченной п условной. Приме- нительно к особенностям русского абсолютизма взгляды Коркунова на соотношение власти и права приняли вид теории «указа и закона». По Коркунову, несмотря на обладание государем неограниченной вла- стью, он должен быть заинтересован в разграничении формы ее про- явления. Закон, будучи волей самодержавного монарха, регулирует наиболее важные общественные отношения, принимается в результате сложной юридической процедуры с участием различных коллегиаль- ных государственных органов. Указ, напротив, рассчитан на решение оперативных и узких вопросов в сфере деятельности исполнительной власти, издается в соответствии с законом и в упрощенном порядке. Смешение этих двух форм воли государя ведет к засилью узкопартий- ных и своекорыстных интересов, противоречивости законодательства, дезорганизации системы управления. Строгое же разделение указа и закона, считал Коркунов, позволит властителю, оставаясь свободным в рамках принятых им актов, основательно и объективно осуществлять законотворчество, требовать от чиновников и подданных соблюдения законности.

Сочинения: Общественное значение права. СПб., 1890; Рус- ское государственное право. В 2 т. СПб., 1892-1893; Указ и закон. СПб., 1894; Лекции по общей теории права. СПб., 1904; История фи- лософии права. М., 2011.

Литература: Зорькин В. Д. Позитивистская теория права в России. М., 1978; Социологическая мысль в России: Очерки истории

324

немарксистской социологии последней трети XIX - начала XX века. Л., 1978; Экилюв Э. А. Коркунов. М., 1983; История политических и правовых учений. XIX в. М., 1993.

Котляревский Сергей Андреевич (23.07(4.08).1873-15.04.1939) - историк, теоретик права, общественный деятель. Окончил историко- филологический факультет Московского университета (1896), с 1900 г. - приват-доцент кафедры всеобщей истории. В 1904 г. защи- тил докторскую диссертацию («Ламенне и новейший католицизм»). Стоял у истоков создания партии кадетов, с 1905 г. - член ее ЦК. Избирался депутатом I Государственной думы. В 1906 г. участвовал в основании франкмасонской ложи «Возрождение» в Москве. По- сле сдачи экстерном экзаменов на юридическом факультете Москов- ского университета защитил в 1907 г. магистерскую («Конституци- онное государство. Опыт политико-морфологического обзора»), а в 1909 г. докторскую диссертацию («Правовое государство и внешняя политика»). В 1908-1917 гг. работал приват-доцентом курсов Герье, читал лекции по истории Франции и международных отношений. После Февральской революции Котляревский был комиссаром Вре- менного правительства по инославным и иноверным исповедани- ям, входил в состав Лиги русской культуры. С июля 1917 г. - това- рищ обер-прокурора Синода и товарищ министра вероисповеданий. К Октябрьской революции отнесся враждебно. Один из авторов сбор- ника «Из глубины». Участвовал в деятельности ряда антисоветских организаций, был приговорен к 5-летнему условному заключению. Впоследствии заявил о своей лояльности советской власти, работал в Институте советского права, журнале «Советское право», Москов- ском университете. По обвинению в контрреволюционной пропаган- де расстрелян. Философские основания мировоззрения Котлярев- ского - эклектичны: позитивизм и социал-дарвинизм сочетаются с кантианством. Испытал влияние Л. Гумпловича. В философии пра- ва развивал идеи естественно-правовой школы. В отличие от боль- шинства юристов-неокантианцев, считавших право главной опорой политико-правового порядка, Котляревский обосновывал другое по- ложение: власть и право являются равноправными субстанциями, их роль в общественном устройстве равновелика. И власть, и право оди- наково глубоко укоренены в человеческой природе. Дуализм власти и права приобретает особое значение в условиях правового государ- ства. Несмотря на то, что государство во многом представляет собой «культурно-этическую ценность», оно в огромной степени связано с насилием и стихией эгоизма. Никогда право, по Котляревскому, не подчинит себе государство полностью, не сделает власть окончательно правовой. Внеправовая природа государства ярко проявляется в меж- дународных отношениях, особенно в условиях войны. С одной сторо- ны, наличие правового государства предполагает «сознание у граждан ценности права», «любовь к праву», «борьбу за право», что практиче- ски означает ценность человеческой личности и ее правовую защи-

325

щенность, но с другой - признание ценности личности невозможно без сильного государства. Внеправовая природа государства, полагал он, порождает деспотизм. Основными средствами против узурпации власти Котляревский считал отнюдь не формальные юридические ме- ханизмы (принцип разделения властей и систему сдержек и противо- весов), а само общественное правосознание, содержащее в себе чувство справедливости и ощущение причастности к гармонии божественного миропорядка.

Сочинения: Что может дать антропогеография для исто- рии? М„ 1900; Совещательное представительство. Ростов н/Д, 1905; Власть и право. Проблема правового государства. СПб., 2001; Война и демократия. М., 1917; СССР и союзные республики. М„ 1924.

Литература: Шелохаев В. В. Кадеты - главная партия ли- беральной буржуазии в борьбе с революцией 1905-1907 гг. М., 1983; Думова Н. Г. Кадетская партия в период Первой мировой во- йны и Февральской революции. М., 1988; Она же. Кончилось ваше время... М., 1990; Кроткова Н. В. С. А. Котляревский как теоретик правового государства // Государство и право. 2006. № 11; Она же. Государственно-правовые взгляды С. А. Котляровского. М., 2011.

Лесевич Владимир Викторович (15(27).01.1837, с. Денисовка Ду- бенского у. Полтавской губ. - 13(26).11.1905, Киев) - философ-по- зитивист, социолог, публицист. После окончания киевской гимназии и Петербургского инженерного (военного) училища служил на Кавказе. По окончании Академии генерального штаба вышел в отставку (1861). Поселившись в своем имении в Полтавской губернии, основал там школу для крестьян, что стало причиной конфликта с местной админи- страцией. С конца 1860-х начинает сотрудничать с журналом «Отече- ственные записки», «Вестник Европы» и др. За связь с движением ре- волюционного народничества отбывал ссылку в Сибири (1879-1888). По возвращении в Петербург сближается с Михайловским, становит- ся одним из основных сотрудников народнического журнала «Русское богатство». Творчество Лесевича оказало определенное влияние на представителей русской философской и социологической мысли кон- ца XIX - начале XX в. (Михайловского, Грота, Оболенского, Богдано- ва, Струве, Сорокина, Гурвича и др.). В идейной эволюции Лесевича выделяются два этапа. На первом (примерно до конца 1870-х гг.) - предметом его философской деятельности, проходившей под замет- ным влиянием сочинений Л. Фейербаха, П. Л. Лаврова и прежде всего О. Конта, становятся пропаганда концепции «первого» позитивизма, рассмотрение соотношения науки и философии, классификация наук, анализ феномена опытного знания («Очерки развития идеи прогрес- са», 1868; «Позитивизм после Конта», 1869; «Новейшая литература позитивизма», 1870; «Опыт критического исследования основоначал позитивной философии», 1877 и др.). Оценивая теистические, идеали- стические и материалистические учения как результат заблуждения

326

предшествующих эпох (стадии теологии и метафизики в развитии человечества), Лесевич усматривает в позитивной философии способ- ность преодолеть искажающие науку идеологические, политические и др. наслоения культуры, прийти к чистому знанию. Данная посылка в полной мере раскрывается на втором этапе его творчества («Пись- ма о научной философии», 1878; «Этюды и очерки», 1886; «Что такое научная философия», 1891; «От Конта к Авенариусу», 1904; «Эмпи- риокритицизм как единственная научная точка зрения», 1909), для которого характерно стремление дополнить позитивизм Конта «кри- тическим началом». Под последним подразумевалась актуализация идей кантовского критицизма, субъективного идеализма Дж. Беркли и Д. Юма, разработка теории познания на базе эмпириокритицизма. Согласно воззрениям Лесевича, после накопления определенного чис- ла представлений (результат непосредственного восприятия действи- тельности; психологический аспект познания) начинается процесс образования понятий (исходный момент отвлеченного мышления; гносеологический аспект познания). Поскольку представления не- сут на себе отпечаток эмоционально-чувственной природы человека и вследствие этого искажают реальность, научный метод призван ото- брать в них элементы «чистого» факта. Сохраняя связь с действитель- ностью и между собой, понятия могут далее дифференцироваться до предельных обобщений, границы которых обусловлены исчерпанием представлений об исследуемом объекте и верностью научному методу. Лесевич включает частные понятия в содержание наук, а наиболее об- щее - в содержание философии, что ведет, по его мнению, к объедине- нию науки и философии в одно целое знание (научную философию) - совокупность понятий разной степени обобщенности и отвлеченности. Таким образом, новейшая позитивная философия, по Лесевичу, про- буждая творческие силы сознания от мертвящего влияния теологии и метафизики, дает теорию «чистого опыта», т. е. опыта, свободного от чувственного и мыслительного (априорные формы сознания) антро- поморфизма, от «всякой лишенной содержания кажимости». Предме- том социологии, как полагает Лесевич, является изучение обществен- ных явлений с точки зрения их подчиненности естественным законам, а методом выступают наблюдение, опыт, сравнение. Если социальная статика (одна из двух частей социологии) рассматривает условия су- ществования или организации общества, то социальная динамика изу- чает законы деятельности этой организации. Общественный прогресс, по Лесевичу, основан на развитии научного знания (критерий прогрес- са). Ход человеческой истории как эволюции мыслительной деятель- ности есть чередование двух состояний совокупности индивидов - ко- лебания (незнание действительности) и устойчивости (ее познание), а движущим фактором смены их друг другом является инстинктивное стремление к познанию (мотив понимания).

Сочинения: Этюды и очерки. СПб., 1886; Эмпириокритицизм как единственная научная точка зрения. СПб., 1909; Собр. соч.: В 3 т. М., 1915-1917; Письма о научной философии. М., 2010.

327

Литература: Кареев Н. Памяти В. В. Лесевича // Совре- менность. 1906. № 1; Ганейзер Е. В. В. Лесевич в письмах и воспоми- наниях // Голос минувшего, 1914, № 8; Шкурите П. С. Позитивизм в России XIX века. М., 1980.

Муромцев Сергей Андреевич (23.09(5.10).1850, Петербург - 5.10(18.10). 1910, Москва) - социолог и философ права, общественный и политический деятель. Председатель Московского юридического общества (с 1880 г.), редактор «Юридического вестника» (1879-1892). Из старинного дворянского рода. Окончил юридический факультет Московского университета (1871), затем был направлен в Германию для совершенствования в науках и подготовке к профессорскому зва- нию. За границей слушал лекции одного из основателей западной со- циологии права Р. Иеринга, оказавшего на Муромцева заметное влия- ние. Преподавал на кафедре римского права (1875-1884), занимал пост проректора Московского университета (1880-1881). В начале 80-х гг. открыто выступил с предложением конституционных реформ. После убийства Александра II такая позиция была воспринята как «полити- ческая неблагонадежность», что стало основанием для его увольнения из университета. В дальнейшем он занимался адвокатской практикой, был гласным Московской городской думы, Московского губернского и Московского уездного земских собраний. Стоял у истоков создания партии кадетов, входил в состав ее ЦК. Был избран первым председа- телем I Государственной думы. По словам Кареева, Муромцев и Ко- валевский внесли основной вклад в формирование социологического направления в юриспруденции. Муромцев - один из первых ученых- юристов, кто привнес в юридическую науку позитивистскую филосо- фию и социологию О. Конта. В духе контизма общество понимается им как совокупность людей, функционально между собой связанных. На общество влияют две группы факторов: внутренние (свойства индиви- дов) и внешние (окружающая среда). Важнейшее свойство общества - отношение, благодаря которому индивиды и среда связываются в еди- ное целое. Социология, по Муромцеву, есть синтез социальных наук, основной задачей которых является изучение законов общественной жизни, а главной целью - удовлетворение с их помощью человеческих потребностей. Правоведение есть часть социологии, тесно связанная с другими социальными науками, поскольку их объединяет монолит общественной жизни. Юридическая наука должна заниматься не по- иском абсолютных норм, способных стать эффективным регулятором в любых общественных условиях (таких норм нет, как нет абсолютно статичных социальных и правовых систем), а установлением законов появления, исчезновения и функционирования конкретных правовых явлений. Право, будучи явлением социальным, может быть понято лишь через другие общественные феномены и в связи с ними. Краеу- гольным камнем социологии права Муромцева стало понятие факти- ческого социального отношения, определяемого им как «выражение естественных законов материальной и духовной природы» и состоя-

.328

щего из субъекта, объекта и окружающей их среды. Существенным свойством социального отношения является исходящая от общества защита, которая может быть организованной и неорганизованной. Ор- ганизованная защита, т. е. эмпирически, из самой жизни вырастающая процедура и выполняющие ее органы, и есть, по Муромцеву, правовое отношение - основной элемент правовой системы. Хотя правовое от- ношение есть частный случай фактического социального отношения, производно от него, однако, имея юридическую защиту, оно как бы раздвигает границы социального отношения, способно воздействовать на последнее, быть мощным средством реформирования общества. Муромцев - один из тех, кто формировал политическую идеологию и партийную программу буржуазного либерализма в России: правовое государство в форме конституционной монархии, правовая защищен- ность личности, равенство граждан перед законом, наделение крестьян землей, 8-ми часовой рабочий день, установление социальных гаран- тий и др.

Сочинения: Определение и основное разделение права. СПб., 2004; Очерки общей теории гражданского права. М., 1877; Что такое догма права? М., 1885; Рецепция римского права на Западе. М., 1886; Статьи и речи: В 5 вып. М., 1910.

Литература: Сергей Александрович Муромцев: Сб. ст. М., 1911; Милюков П. Н. Сергей Андреевич Муромцев: биографический очерк. М., 1917; Зорькин В.Д. Позитивистская теория права в России. М., 1978. С. 139-191; Kapeee II. И. Основы русской социологии. СПб., 1996. С. 111-116.

Новгородцев Павел Иванович (28.02(12.03). 1866, Бахмут, ныне Артемовен Луганской обл. - 23.04.1924, Прага) - философ, социолог, правовед. После окончания в 1888 г. юридического факультета Мо- сковского университета был оставлен для подготовки к профессорско- му званию, затем находился в научной командировке в Берлине и Па- риже. В1896 г.становится приват-доцентом,с 1903 г.экстраординарным и с 1904 г. ординарным проф. Московского университета по кафедре энциклопедии права и истории философии права. В 1897 г. защитил магистерскую диссертацию «Историческая школа юристов, ее проис- хождение и судьба», в 1902 г. - докторскую диссертацию «Кант и Ге- гель в их учениях о праве и государстве». Одновременно Новгородцев преподавал на Высших женских курсах, а после увольнения по поли- тическим мотивам из Московского университета занимал должность ректора Московского высшего коммерческого института (1906-1918). С 1904 г. состоял в рядах совета «Союза освобождения», с 1905 г. - член партии кадетов, в 1917 г. был избран в состав ее ЦК. Не приняв Октябрь- скую революцию, занимался активной антибольшевистской деятельно- стью, после чего эмигрировал в Берлин (1920). С 1921 г. окончательно обосновывается в Праге, где при участии чешского правительства осно- вал Русский юридический факультет в местном университете и воз- главлял его до своей кончины. Провозгласив необходимость поворота к

329

философско-правовому идеализму, Новгородцев стал признанным гла- вой школы «возрожденного естественного права» в России. Его не- посредственными учениками были И. А. Ильин, Вышеславцев, Н. Н. Алексеев, В. А. Савальский, Ященко и др. Новгородцев - один из участников сборников «Проблемы идеализма» (1902) и «Из глубины» (1918), принципиально поддерживал концепцию «Вех» (1909). Мно- гоплановая по содержанию философия права Новгородцев наиболее полно представлена в его обобщающем труде «Введение в философию права», включающем три части: статьи «Нравственный идеализм в философии нрава» (1902) и «Государство и право» (1904) (первая, от- дельно не издавалась), «Кризис современного правосознания» (1909, вторая) и «Об общественном идеале» (1917, третья, осталась незавер- шенной). Стремление дополнить субъективную этику Канта отдель- ными положениями этики Гегеля и устранить тем самым односторон- ность этих систем побудило Новгородцева, неокантианца баденской школы, создать свою оригинальную естественно-правовую филосо- фию. По Новгородцеву, разумное начало в личности есть автономное нравственное начало. Разум является единственным источником идеи должного, морального закона, который представляет собой факт чи- стого сознания, безусловно достоверен сам себе, независим от истори- ческой необходимости. Сущность морали проявляется в ее формализ- ме, индивидуализме, абсолютизме, что определяет ее критическую функцию по отношению к действительности и служит основой прин- ципа бесконечного нравственного совершенствования. Нравственная идея в качестве идеала всегда императивна (общеобязательна), не свя- зана с конкретным содержанием, существует исключительно в лич- ностном сознании, имеет абсолютную ценность. Будучи приложена к сфере социальных отношений, она, по Новгородцеву, приобретает форму естественного права, неизменной идеальной нормы с меняю- щимся содержанием. В этом случае естественное право получает зна- чение философского воззрения, с позиций которого рассматривается возможность синтеза личного и общественного, соотношение относи- тельного и абсолютного, разрабатываются социальные идеалы. Абсо- лютная основа естественного права раскрывается в моральной идее личности, которая выступает идеалом и целью самой себя и с этой точ- ки зрения оценивает политико-правовую реальность. Автономная мо- ральная личность представляет собой основу идеального обществен- ного строя, ее естественно-правовой идеал служит средством и критерием в организации правопорядка и политических институтов. А так как между идеалом п реальностью всегда существует разрыв, то личность как носитель естественно-правовой идеи постоянно конфрон- тирует с действующим законом, стоит в оппозиции к государственной власти. Такое несоответствие рождает перманентный кризис правосо- знания, который, по мнению Новгородцева, в конце XIX - начале XX в. глубоко затронул классическую теорию правового государства и демо- кратические институты Запада. В результате возникло неразрешимое противоречие между свободой и демократией. Основу этого конфлик-

330

та усматривает в метафизической природе личности, ее вечной неу- довлетворенности наличным правопорядком и стремлении к абсолют- ной свободе. Одновременная ориентация личности на равенство и свободу, имеющую безусловный приоритет, определяет существова- ние двух борющихся тенденций современной культуры: уравнительно- нивелирующей и освободительно-индивидуализирующей. Государ- ство, являясь продуктом культуры и творчества личности, полностью воспринимает их противоречия, что предопределяет противоречивость взаимоотношений личности и государства. Новгородцев призывает отказаться от традиционного формально-юридического либерального правосознания в пользу религиозно-метафизического и нравственно- психологического понимания указанных взаимоотношений. Тем са- мым государство ставится в зависимость от проявлений морального абсолютизма и индивидуализма, а формулируемая исходя из данной позиции концепция общественного идеала представляет собой синтез философско-правового идеализма и религиозной метафизики. Теорию абсолютного идеала, основанную на разделении морали и политики, Божьего и кесарева, абсолютного и относительного, Новгородцев рас- сматривает как «субстрат» своей моральной философии, ее исходный пункт и итог. Абсолютный идеал как требование нравственного закона в отношении социального устройства есть принцип всеобщего свобод- ного универсализма, где свобода, равенство и всеобщность объедине- ния лиц сочетаются в свободной солидарности всех. Подобный иде- альный социальный универсум (генетически связан с идеями Платона и В. С. Соловьева), покоясь на основах разума и добра, имеет своими составными элементами личность и общество, определяет их единую онтологическую природу. В системе такой разумно-этической органи- зации нравственный закон, субъективно выраженный в личности, на- ходит свое объективное бытие в социальной действительности. В нравственном законе раскрывается идеальная связь личности с об- ществом, субъективное сознание встречается с объективным. Логика идеала позволяет одинаково избежать как абсолютного обособления личности и общества, так и сближения их в неразличимом единстве. По Новгородцеву, личность (основа общественного союза) имеет два начала - общее и особенное, которые, объединяясь в нравственном за- коне, воплощаются в свободу, равенство и солидарность. Абсолютная ценность личности предполагает ее свободу и признание со стороны др. лиц, т. е. равенство. Однако потребность личности в равенстве и свободе неизбежно переходит в ее обязанность признавать эти права за другим лицом, так как нельзя отрицать чужих прав, не отрицая своей нравственной сути. Идеальная норма общения (идея взаимного при- знания) рождает всечеловеческую вселенскую солидарность, не знаю- щую исключений. В историческом плане социальный универсум, с точки зрения Новгородцева, развивается в двух измерениях: реальном (социокультурные формы) и идеальном (нравственное сознание лич- ности и общества). Совпадение и противостояние идеального и реаль- ного, их противоречивое развитие составляет содержание абсолютного

331

идеала. Отсюда общественные процессы, ориентированные на дости- жение идеала, не имеют конца совершенствования. В подтверждение данного тезиса Новгородцев анализирует внутренний механизм взаи- модействия личности и общества. По его мнению, общественная среда есть «достигнутая действительность», объективация нравственного сознания, которая носит косный характер, выполняет охранительную функцию. Личность, испытывая влияние среды как ограничение своих нравственных запросов, всегда будет пытаться преодолеть ее. Соответ- ственно бесконфликтное единение личности и общества, абсолютное сочетание «всепроникающей солидарности» с «бесконечностью инди- видуальных различий» представляется недостижимым идеалом, «умо- постигаемым царством свободы», к которому необходимо стремиться. Важным компонентом творчества Новгородцева была его критика уто- пического сознания, основанного, как он полагал, на односторонне развитом рационализме. Эволюционировав от защиты естественного права к либеральному консерватизму, умеренному славянофильству (близость к Достоевскому) и православию, Новгородцев уделял при- стальное внимание исследованию социалистических и анархических теорий как наиболее влиятельным формам западного социологическо- го утопизма. В России, считал он, социалистические и анархистские идеи глубоко проникли во все аспекты миросозерцания общества, при- вели к отрыву от религиозных начал, гибельной борьбе с властью, раз- рушению государства. В этой связи Новгородцев противопоставляет православие западному миросозерцанию (в основном в форме католи- цизма и протестантизма), ориентированному на индивидуальное ду- шеспасение. В результате церковь не выполняет функцию всепрони- кающего нравственного общения, принцип церковности утрачивает свой внутренний смысл. Придя к всеобщему обмирщению жизни и обожествлению человека, западное сознание тем самым утверждает идею установления Царства Божия на земле, ведущую к разрушению религиозных основ общества и государства, глубоким социальным де- формациям. Православие, по мнению Новгородцева, напротив, сохра- нило дух первоначального христианства, верность апостольским и святоотеческим учениям. Такие принципы православной веры, как взаимная любовь всех во Христе и чувство всеобщей и всецелой взаим- ной ответственности, позволят, по Новгородцеву, создать националь- ное государство, объединяющее общество на началах подлинно право- вых и христианских.

Сочинения: Кант и Гегель в их учениях о праве и государ- стве. М., 1901; СПб., 2000; Нравственный идеализм в философии права // Проблемы идеализма. М., 1902; Государство и право // Вопросы философии и психологии. 1904. Кн. 74-75; Введение в фило- софию нрава. Кризис современного правосознания. М„ 1909; Лекции по истории философии права. Учения нового времени XVI-XVIII и XIX вв. М., 1912; Об общественном идеале. М., 1991; Соч. М„ 1995: Введение в философию права: Кризис совр. правосознания. М., 1996; Историческая школа юристов. СПб., 1999.

332

Литература: Зеньковский В. В. История русской филосо- фии. Л., 1991. Т. 2. Ч. 2. С. 126-128; Социологическая мысль в Рос- сии: Очерки истории немарксистской социологии последней трети

19. - начала XX века. Л., 1978; Савельев В. А. Теория возрожден- ного естественного права в учении П. И. Новгородцева // Вопро- сы государства и права в общественной мысли России XVI-XIX вв. М., 1979; Поляков А. В. К критике методологических основ школы «возрожденного естественного права» в России (П. И. Новгород- цев) // Вестник Ленинградского ун-та. Сер. 6. Вып. 2. 1986; Иса- ев И. А. Политике-правовая утопия в России (конец XIX - начало

20. в.). М., 1991; Жуков В. Н. Философия права П. И. Новгородцева. М., 2004; Он же. Русская философия права: от рационализма к мисти- цизму. М., 2013.

Петражицкий Лев Иосифович (13(25). 04.1867, Коллонтаево Ви- тебской губ. - 15.05. 1931, Варшава) - философ и социолог, основатель психологической школы права. Первоначально обучался на медицин- ском факультете Киевского университета, затем перешел на юридиче- ский, по окончании которого продолжил образование в Берлине. Про- водя исследования в области гражданского нрава, Петражицкий выдвинул идею о создании новой науки в правоведении, политики нрава, изучающей психические особенности правового регулирования человеческого поведения. Эта идея оказала определенное влияние на немецкую юридическую мысль (в частности, на Р. Штаммлера). Воз- вратившись в Россию, в 1897 г. защитил докторскую диссертацию и с 1898 по 1917 г. занимал кафедру энциклопедии и философии нрава юридического факультета Петербургского университета. В 90-х гг. XIX в. им была провозглашена необходимость возрождения естествен- ного права, что стимулировало появление в 1900-1902 гг. множества статей по этому вопросу и знаменовало переход правоведения на по- зиции философского идеализма. Петражицкий был депутатом I Госу- дарственной думы, входил в состав ЦК партии кадетов. После Октябрь- ской революции эмигрировал в Польшу, где вплоть до своей кончины (в состоянии сильной душевной депрессии покончил жизнь самоубий- ством) занимал кафедру социологии Варшавского университета. Ру- кописи Петражицкого погибли в период Второй мировой войны при разгроме Варшавского восстания. Имея своим источником правовые идеи Л. Кнаппа, Р. Бирлинга, Э. Цительмана, Н. М. Коркунова (психо- логическое обоснование власти), психологическую теорию В. Вундта, концепция Петражицкого в значительной степени повлияла на философско-правовую и социологическую мысль России, Польши, Западной Европы и США. В 20-е гг. советские правоведы (Рейснер) активно использовали методологию Петражицкого для легитимации революционного правосознания как формы социалистического права. В немалой степени благодаря усилиям учеников Петражицкого (Гур- вич, Н. С. Тимашев, Сорокин) его психолого-правовые подходы были адаптированы в 20-30-е гг. научными школами Западной Европы и

333

США, что стало непосредственной предпосылкой возникновения со- циологической юриспруденции и других новейших социолого- психологических концепций права. В основе теории Петражицкого лежит философско-методологический комплекс, сочетающий элемен- ты неокантианства и имманентной философии с принципами социаль- ного и индивидуально-биологического детерминизма. Отражением данной теоретико-познавательной конструкции явилась созданная им эмоциональная психология, способная, по его мнению, в корне преоб- разовать «науки о праве, нравственности, политике, педагогике, эсте- тике и другие гуманитарно-психологические дисциплины о духовной жизни» общества. Психический аспект социальной действительности приобретает у Петражицкого значение всеобщей формы общественно- го сознания, проявления человеческой деятельности рассматриваются как функция психики. Отказавшись от традиционного деления психи- ческих явлений на сознание, чувство и волю и введя такую ключевую категорию, как «эмоция», Петражицкий классифицирует элементы психики на двусторонние, пассивно-активные (эмоции) и односторон- ние, односторонне-пассивные (сознание, чувство) и односторонне- активные (воля). Эмоции, определяющие поведение людей, имеют двойственную природу. С одной стороны, они - неотъемлемый ком- понент физиологии и нервной деятельности человека, с другой - яв- ляются результатом воздействия общественной психики. Тесная связь эмоций с биологической материей обусловливает их причинно- следственный характер, делает объектом научно-теоретического ана- лиза и социально-практического воздействия. Наиболее важны, с точ- ки зрения Петражицкого, этические эмоции (моральные и правовые), выступающие в виде психических переживаний лица о своем поведе- нии, выполняющие роль внутреннего цензора. Если моральные эмо- ции (нравственность) императивны и направлены на организацию внутренней душевной жизни человека, то правовые (право) - импе- ративно-атрибутивны, т. е. предполагают определенную связь членов общества. Право, по Петражицкому, есть такое состояние психики, при котором лицо осознает долг (пассивно-атрибутивное свойство права) и свое правомочие на исполнение обязанности (активно-атрибутивное свойство права). Необходимым условием бытия права является индивидуально-психический акт живого существа, способного к пра- вовому переживанию. Количество правовых феноменов соответствует числу таких актов, а их форма определяется спецификой личностного правосознания. Петражицкий выделяет право официальное и неофи- циальное, позитивное (гетерономное) и интуитивное (автономное). Официальное право, признанное и гарантированное государством, функционирует наряду с неофициальным, возникающим внутри раз- личных социальных групп. В отличие от официальной правовой моно- системы, неофициальное право отличается нормативно-ценностным разнообразием, значительно более широкой сферой применения, много- уровневой структурой. Позитивное право предстает в виде «норматив- ного факта», т. е. формально-определенного источника права (как пра-

334

вило, нормативно-правовой акт). Интуитивное право, напротив, существует помимо каких-либо традиционных правовых форм и явля- ется итогом внутреннего, интуитивного самоопределения индивида. Субъектом интуитивного права признается как лицо, способное к пра- вовому переживанию, так и сторона, к которой обращена атрибутивная эмоция в виде долга или обязанности. В этом случае состав участников правоотношений становится неограниченным и может включать, напр., душевнобольных, умерших, животных, богов и т. п. Находясь как бы в эпицентре человеческой психики, интуитивное право способно быстро и точно улавливать потребности практической жизни и изменять в соот- ветствии с ними свое содержание. Официальное и позитивное право не обладает необходимой мобильностью, поэтому с течением времени оно перестает отвечать интересам развивающейся личности, вступает в кон- фликт с ней. Чтобы избежать конфронтации, ведущей к разрушению не только официальной правовой системы, но и государства, общества, по- зитивное право должно вбирать в себя «аксиомы» интуитивного права, т. е. принципы построения самой императивно-атрибутивной психики. К явлениям правового порядка относится и государство, которое также есть акт психического переживания, выполняет служебную, подчинен- ную в отношении права роль. Психологическая теория права представ- ляет собой, по Петражицкому, базу для дальнейшей разработки поли- тики права - универсальной психолого-социологической науки (эмоциональной социологии) и духовно-практического способа совер- шенствования общественных отношений. Эта наука должна включать знания о психологических закономерностях поведения людей, факто- рах, влияющих на развитие человеческого характера, а также учение о природе и причинных свойствах права, правовой мотивации и правовой педагогике. Основным научным методом выступает «психологическая дедукция», гипотетически устанавливающая психолого-правовой ре- зультат законодательного воздействия на общество. Право как элемент социально-психической жизни, с одной стороны, активно влияет на про- цессы в области психики и человеческие поступки, с другой - само есть продукт социально-психической среды. В этом контексте роль права проявляется в двух аспектах: во-первых, в стимулировании или пода- влении мотивов поведения людей (мотивационное, или импульсивное, действие права) и, во-вторых, в воспитании народной психики (педаго- гическое действие права). Отсюда вытекают задачи политики права. Первая состоит в регулировании индивидуального и массового поведе- ния посредством правовой мотивации, вторая - в совершенствовании человеческой психики, очищении ее от антисоциальных склонностей. Петражицкий рассматривает развитие общества как прогрессивную смену этапов его психического состояния от примитивного к зрелому, совершенному. Народная психика является своего рода иррациональ- ной субстанцией, проецирующей вовне формы социального бытия (эти- ческие, правовые, политические, экономические и т. п.) и имеющей ра- циональные тенденции в своей эволюции. Социальная динамика представляет собой психическое общение, эмоционально-интеллекту-

335

альные отношения индивидов, вырабатывающих в историческом про- цессе сменяющих друг друга поколений «усредненные эмоциональные факты», по сути, стандарты человеческого поведения. Каждому этапу психического развития общества соответствуют свои эмоциональные факты (в том числе право и политические институты). Позднейшие пра- вовые системы, выполняя функцию социализации, т. е. приспосаблива- ясь к народной психике и беря за основу ее лучшие этические качества, аккумулируют в себе культурно-психические ценности предшествую- щих эпох, развивают дальше «высшие стороны человеческого характе- ра». Возрастающее влияние культуры ведет к постепенному отмиранию антисоциальных свойств психики, дает обществу возможность отказы- ваться от негуманных правовых средств (напр., жестокости наказаний). До настоящего времени, по Петражицкому, правовая социализация по направлению к общему благу осуществлялась бессознательно. Наука политики права будет сознательно, а следовательно, более эффективно вести людей к совершенному социальному устройству, к господству действенной любви в человечестве. В конечном счете, достижение со- циального идеала, организованного на сверхправовых и сверхнравствен- ных принципах, позволит психике освободиться от «тисков» права и нравственности как рудиментов былой некультурности.

Сочинения: Очерки философии права. СПб., 1900. Вып. 1; Введение в изучение права и нравственности. Эмоциональ- ная психология. СПб., 1905; Теория права и государства в связи с теорией нравственности. СПб., 1909-1910. Т. 1-2; К вопросу о соци- альном идеале и возрождении естественного права // Юридический вестник. 1913. Кн. 2; Теория и политика права: Избр. труды. СПб., 2010; Введение в изучение права и нравственности. Эмоциональная психология. М., 2011.

Литература: Зорькин В. Д. Позитивистская теория права в России. М., 1978; Пяткина С. А. Русская буржуазная правовая идео- логия. М., 1980; Социологическая мысль в России: Очерки истории немарксистской социологии последней трети XIX -начала XX века. Л., 1978; Жуков В. Н. Русская философия права: естественно-правовая школа первой пол. XX века. М, 2001; Он же. Русская философия права: от рационализма к мистицизму. М., 2013;. Dabord G. L’oevre juridique et philosophic de Leon Petradzychi. P., 1962; Baum K. Leon Pe- trazychi und seine Schbler. B., 1967; Sociology and Jurisprudence of Leon Petrahycki. Illinois, 1975.

Тахтарев Константин Михайлович (26.05(7.06). 1871, Петер- бург - 19.07.1925, Москва) - социолог, историк. Учился в Военно- медицинской академии. Со студенческих лет активно участвовал в революционном движении; был членом «Союза борьбы за освобож- дение рабочего класса»; опасаясь повторного ареста, уехал за границу, где поддерживал связь с группой «Освобождение труда», оказывал помощь в издании «Искры» и организации II (Лондонского) съезда РСДРП. В эмиграции Тахтарев постепенно приобщается к научной

336

работе (слушал лекции Г. Де-Грефа и Ковалевского); в 1903 г. читал курс по генетической социологии в Русской высшей школе обще- ственных наук в Париже. Вернувшись в Россию, читал лекции на Пе- тербургских высших курсах П. Ф. Лесгафта, в Психоневрологическом институте (некоторое время возглавлял здесь кафедру социологии), университете (с 1917 г.), работал в Центральном статистическом бюро. Тахтарев - один из организаторов Социологического общества им. М. М. Ковалевского (1916). С 1924 г. работал хранителем в Институте К. Маркса и Ф. Энгельса. Пытаясь объединить подходы «описатель- ной, генетической и статистической» социологии (комплексная ме- тодология неопозитивизма), Тахтарев выступал за создание единой системы социологической науки «в духе всеобъемлющего научного реализма Аристотеля». По его мнению, назначение социологии, син- тезирующей данные других наук и завершающей все обществознание, состоит в выработке целостного мировоззрения как основы в управле- нии общественными процессами. В качестве предмета социологии Тах- тарев выделял: общественную жизнь в целом, социальный процесс, его закономерности. Общественную жизнь он считал сферой удовлетворе- ния человеческих потребностей (основные их виды - экономические, брачные и психические), которые определяют структуру общества и формы социальной связи. Одним из главных средств удовлетворения потребностей, фундаментом развития личности и общества служит социальное общение, отсюда задача социологии - исследовать его во всей целостности и функциональной полноте. Важную роль в анализе общественной жизни играет явление повторяемости, обусловливаю- щее возникновение социальных форм (экономики, политики, права, брака, морали, религии и т. д.), а также проблема самодостаточности общества. Если сотрудничество служит основой образования социаль- ных групп, то разделение труда обусловливает специфические особен- ности общественного строя. По Тахтареву, изучение социальных групп и их роли в общественной жизни составляет новую задачу социоло- гии. К наиболее спорным вопросам этой науки он относит проблему личности (определяемой им как продукт социального общения), сте- пень ее влияния на общество. В исследовании общества как процесса первостепенное место занимает, по его мнению, проблема творчества. Именно социальное творческое начало, проявляющееся в открытиях и изобретениях, способствует поступательному развитию общества. Постепенно захватывая через механизм подражания широкие кру- ги людей, они обусловливают волнообразное течение общественного процесса, задают ему определенный динамический ритм. Ритмика со- циального движения выступает в форме эволюции и революции. По Тахтареву, противопоставление данных форм относительно; рево- люция, вызванная замедлением хода эволюции, есть скачок в разви- тии общества, наполняющий новым содержанием процесс эволюции. В рамках социологии решается также вопрос о свободе и необходимо- сти, поскольку личность проявляет себя, с одной стороны, как самоо- пределяющееся начало, с другой - в качестве продукта социализации

337

и обобществления. При рассмотрении общества как процесса одной из главных Тахтарев считал проблему прогресса, понимаемого им как по- корение природы деятельностью человека, рост производительности труда и повышение уровня жизни масс, интенсификация обществен- ного развития. Анализ функционирования социального организма предполагает также изучение «сосуществования» различных обществ, так как взаимодействие динамических социальных систем, по Тахта- реву, вносит новое в их содержание. Происходящая на почве ограни- ченности жизненных средств борьба наций за существование может приобретать формы господства и подчинения либо добровольного сотрудничества. Установление соотношения социальных явлений и закономерностей общества (заключительная часть и конечная цель со- циологии) может быть произведено, согласно Тахтареву, во-первых, с помощью данных генетической социологии и, во-вторых, посредством статистического исследования. Тахтарев - сторонник широкого вне- дрения в социологию методов естествознания (наблюдение, опыт, проверка и т. п.). Среди собственно социологических методов он особо выделял сравнительно-эволюционный (сравнительно-исторический) и статистико-социологический (применение закона больших чисел и теории вероятностей). Тахтарев провел также фундаментальные историко-социологические исследования древнего и современного обществ, западноевропейских демократических институтов.

Сочинения: От представительства к народовластию. СПб., 1907; Социология как наука. Пг., 1916; Общество и государство и за- коны борьбы классов. Пг., 1918; Социология, ее краткая история, на- учное значение, основные задачи, система и методы. Пг., 1918; Наука об общественной жизни, ее явлениях, их соотношениях и закономер- ностях. Опыт изучения общественной жизни и построения социоло- гии. Пг., 1919; Сравнительная история развития человеческого обще- ства и общественных форм. Л., 1924. Ч. 1-2; Социологические труды. СПб., 2006; Очерки по истории первобытной культуры. Первобыт- ное общество. М., 2010.

Литература: Социологическая мысль в России: Очерки истории немарксистской социологии последней трети XIX - начала XX века. Л., 1978.

Хвостов Вениамин Михайлович (29.02.1868, Керчь - 5.02.1920, Москва) - философ, социолог, правовед. Окончил юридический фа- культет Московского университета, в котором, получив степень маги- стра, а затем степень доктора, с 1895 по 1911 г. и с 1917 г. читал лекции по римскому праву. Преподавал также на Высших женских курсах, Высших женских юридических курсах, в народном университете им. А. Л. Шанявского, активно сотрудничал с журналом «Вопросы философии и психологии». Творчество Хвостова включает сочинения не только по истории и теории права, но и по гносеологии, социологии, психологии (в т. ч. фундаментальные исследования по женской пси- хологии), этике. Будучи неокантианцем, он предпринял попытку соз-

338

дать теорию познания, содержащую значительный психологический компонент. По Хвостову, единственная реальность, данная человеку как опыт психического переживания, - содержание сознания и логи- чески упорядоченное знание о мире и человеке (наука), - возникает в результате аналитического воздействия на него мышления. Последнее различает следующие виды реальности (или форм сознания): 1) субъ- ективное «я» (воля, чувство, память), непосредственно себя восприни- мающее и осознающее; 2) мир «не-я», существующий в виде символов трансцендентных «вещей в себе» помимо воли и чувства субъекта, ко- торый распадается на реальность «междупсихическую» (социальную), биологическую (органическая природа) и физико-химическую (неор- ганическая природа); 3) мистическая реальность (или вера), которую порождает сознание человеком своей нравственно-религиозной связи с миром и которая лежит в основе общественных идеалов. Единое зна- ние делится, с точки зрения Хвостова, на ряд отдельных дисциплин. Науки о содержании опыта (материальные) классифицируются по предмету - о духе, о жизни, о природе - и по методу - о законах (в том числе психология и социология), о типах (в том числе юриспруденция), о единичном (в том числе история). Формальные науки сосредоточены на изучении форм опыта (математика) и мышления (логика). Систему наук и всего знания Хвостов начинает и заканчивает философскими дисциплинами, призванными разграничить знание и веру (гносеоло- гия), разрешить внеопытные по природе проблемы бытия и ценностей (метафизика, этика, эстетика). Важнейшим элементом воззрений Хво- стова является его психолого-социологическая теория, воспринявшая отдельные идеи В. Вундта, Э. Дюркгейма, Г. Зиммеля. Он определял социологию как учение о социальной связи и социальных законах (основная социология), а также как учение о важнейших типах чело- веческих обществ (социальная типология). Как полагает Хвостов, об- щество есть психическое явление, процесс духовного взаимодействия людей, имеющий свои закономерности. Бытие общества выражается в общественном сознании, которое существует фактически и оказывает воздействие на индивида, ощущающего подобное воздействие как не- что чуждое, императивное, извне вторгающееся в его духовный мир. Взаимодействие же духовных и физических явлений, принципиаль- но различных по природе и существующих параллельно, остается, по Хвостову, проблемой во многом не решенной. В этой связи он пред- лагает свою версию, согласно которой физическая среда (в том числе биологические тела индивидов) служит средством духовного общения людей. Внешние знаки (речь, жесты, книги, почтово-телеграфная связь и т. п.), которыми пользуются участники общения, есть лишь символы, несовершенно и приблизительно знакомящие их с содержанием мыс- лей и чувств друг друга, и степень совершенства социального общения зависит от более полного соответствия их духовным феноменам. Осо- бое значение для социального общения (прежде всего в форме государ- ства) имеют пространственные параметры физической среды. Связь с пространством придает общественным отношениям фиксированность,

339

индивидуализирует и сплачивает расположенный на нем союз людей; господство над людьми выражается в виде господства над простран- ством. В обществе как психическом явлении протекают, по Хвостову, подсознательные процессы, оказывающие сильное воздействие на его сознание. Он считает роковой ошибкой общественной науки и прак- тики чрезмерную рационализацию психологии масс, действия кото- рых, по его мнению, определяются не идеями, а глубоко заложенными в подсознании первобытными эмоциями. Увлекаясь радикальными теориями о быстрой перестройке общества, массы в своей деятельно- сти ограничены глубинными стереотипами социального подсознания, что делает такое реформаторство малоэффективным. По мнению Хво- стов, общество закономерно развивается под воздействием различных факторов исторического процесса. Первая группа факторов связана с человеком (его биологическая эволюция, физическая и психическая организация, раса, национальность), вторая - с обществом (культур- ные традиции, движение населения, идеи), третья - с внешней приро- дой (географическое положение, климат и т. и.). Как полагает Хвостов, основным рычагом в управлении социальным механизмом является психическое принуждение, выступающее в форме норм права (прави- ла поведения, взятые под защиту государством), нравов и морали. Если нормы права и нравов объективны, охраняются государством или обще- ством, то нормы морали субъективны, существуют автономно в созна- нии человека. Принцип гармоничного примирения индивидуальных и общественных интересов определяет содержание социальных норм, служит критерием их оценки. По Хвостову, вопросы обществоведения должны найти свое осмысление в этике. Отвергая пессимистическое и оптимистическое мировоззрение, предполагающее соответственно зло или добро в качестве монистического начала мира, Хвостов отстаивает плюралистическое (дуалистическое) миропонимание (развитие идей И. Канта, А. Бергсона, Ф. М. Достоевского). В своей основе мироздание, космос, представляет собой иррациональное соединение независимых друг от друга добра и зла, незаконченное бытие, вносящее неприми- римый разлад в человека. Для личности, раз она наделена разумом и несет нравственную и юридическую ответственность за свои поступки, идея устранимости зла становится основой деятельности. Служение нравственному долгу, понимаемому как суть достоинства личности, раскрывается в ряде актов (любовь, оправданный риск, самопожерт- вование, страдание и, как итог, чувство бессмертия), культивирующих в ней высшие духовные качества, дающих наслаждение и ведущих к счастью (эвдемонистическое понимание добра). Содействуя добру и борясь со злом в самом себе, человек участвует в мировом процессе борьбы противоположностей. Преодоление им своей двойственной природы призвано, по Хвостову, содействовать устранению дуализма мироздания, победе истины, добра и красоты.

Сочинения: Теория исторического процесса. М., 1914; Этика человеческого достоинства. Критика пессимизма и оптимизма. М„ 1912; Женщина и человеческое достоинство. М., 1914; Классифика-

340

ция наук и место социологии в системе научного знания // Вопро- сы философии и психологии. 1917. Кн. 139; Социология. Введение. Ч. 1: Исторический очерк учений об обществе. М., 1917; Социаль- ная связь // Вопросы философии и психологии. 1918. Кн. 141-142; Очерки истории этических учений: курс лекций. М., 2006; Теория исторического процесса: очерки по философии и методологии истории: курс лекций. М., 2009; Общая теория права: элементарный очерк. М., 2010; Социология: исторический очерк учений об обще- стве. М., 2011.

Литература: Социологическая мысль в России: Очерки истории немарксистской социологии последней трети XIX - начала XX века. Л., 1978; Жуков В. Н. Русская философия права: от рациона- лизма к мистицизму. М., 2013.

Шершеневич Гавриил Феликсович (1863-1912), философ, социо- лог, правовед. Он окончил Казанский университет, в 1888 г. защитил магистерскую («Система торговых действий»), а в 1892 г. - докторскую диссертацию («Авторское право на литературные произведения»). С 1888 по 1906 г. Шершеневич преподавал в Казанском университе- те, с 1895 г. - в качестве профессора по кафедре гражданского права. В 1906 г. он получил кафедру торгового права в Московском универ- ситете, который покинул в 1911 г. в знак протеста против действий ми- нистра народного просвещения Л. А. Кассо. Шершеневич был депута- том I Государственной думы, за участие в составлении «Выборгского воззвания» был подвергнут краткосрочному тюремному заключению. В последние годы жизни преподавал в Московском коммерческом ин- ституте и в Московском народном университете им. А. Л. Шанявского. Научное наследие Шершневича стало заметной вехой в развитии рус- ской философско-правовой и социологической мысли, его сочинения по гражданскому праву внесли значительный вклад в разработку основ отечественной цивилистики. Методологической базой учения Шер- шеневича является позитивизм, включавший в его философии права принцип юридического формализма, а в социологии - идеи социал- дарвинизма, экономического материализма и различных психологи- ческих школ. При видимом разнообразии методологических подхо- дов воззрения Шершеневича носят цельный характер, представляют собой оригинальную социально-правовую концепцию. Шершеневич выдвигает так называемую антропологическую гипотезу, в которой за отправную точку берется умозрительно изолированный от общества человек, «имеющий и отстаивающий свое особое бытие». В основе дея- тельности человека лежит его биологическая организация, инстинкт самосохранения. Это подтверждается тем фактом, что приобретенные индивидом в результате социализации свойства имеют тенденцию к разрушению при ослабевающем воздействии общественной среды, природное, первобытное начало теснит культурное. Однако общество формирует у индивида социальные потребности (общение с другими людьми), которые наряду с физическими (одежда, пища, жилище) и

341

психическими (познание, творчество) способствуют общественному проявлению инстинкта самосохранения. По Шершеневичу, на одном из этапов исторического развития происходит появление совокупности индивидов, обладающей специфическими признаками: общий интерес, сотрудничество, организация (общество). В общественном объедине- нии, построенном на едином для всех индивидов интересе, его спло- ченность, способность к выживанию зависит от преобладания общих интересов над частными. Сотрудничество предполагает постоянную совместную деятельность по достижению целей, недостижимых еди- ничными силами. Поскольку человеческая деятельность обусловлена целесообразностью, общество должно быть нормативно организовано. Функцию организации выполняют социальные нормы, коренящиеся в инстинкте самосохранения общества и регулирующие общественное поведение людей. Как полагает Шершеневич, весь смысл обществен- ной жизни заключается в установлении согласованности между обще- ством и личностью, взаимодействие которых проявляется по преиму- ществу во взаимной борьбе. Хотя первична личность, а общество есть форма ее жизнедеятельности, общественные отношения объективны. Индивид не только стремится расширить сферу своей самостоятельно- сти и устранить вмешательство общества, но также и тянется к нему. На протяжении истории человек все более социализируется, у него обра- зуется наследственная зависимость от общества, социальное существо- вание становится его второй природой. Однако равновесие между ин- дивидуальным и социальным никогда не может быть найдено. Поэтому Шершеневич рассматривает прогресс как постепенное устранение пре- пятствий на пути к счастью (полное удовлетворение индивидуальных потребностей), которое недостижимо. Важнейшее место в системе от- ношений «личность-общество» занимают государство и право. Как счи- тает Шершеневич, исторически и логически государство предшествует праву. Зарождающаяся первоначально в целях обеспечения внешней безопасности, государственная власть затем переходит к внутреннему управлению. В результате судебной практики, осуществляемой вождем военно-политической организации, выделяется особая группа норм, выполнение которых гарантируется государственным принуждением. В дальнейшем государство не только поддерживает существующие нор- мы, но и устанавливает новые. В основе соблюдения права, понимаемо- го Шершеневичем формально-позитивистски, как закон и требование государства, лежит страх перед угрозой наказания. Данный фактор определяет остальные мотивы правового поведения (совесть, чувство законности, сознание собственного интереса), предстающие в виде трансформированной модификации человеческого эгоизма. Право всегда есть выражение интереса властвующих, но также и итог борь- бы эгоизма власти и подвластных. Из соотношения общественных сил вытекает структура государственного устройства, определяется место власти в обществе. Влияние государства, определяемое как соедине- ние людей под одной властью в пределах данной территории, зави- сит от сплоченности и самоорганизованности гражданского общества

342

(слабая сплоченность - сильная власть, и наоборот) Государственная власть должна быть сильнее всякой другой в обществе, но когда она становится сильнее самого общества - это опасная гипертрофия. Сила государственной власти, имеющей несколько источников (инерция сложившегося порядка, материальное богатство властвующих, мощь государственного аппарата, сочувствие населения), ограничена, с одной стороны, нравственным сознанием и эгоизмом властвующих, с другой - возможностью противодействия подданных. Инстинкт са- мосохранения одновременно заставляет подвластных повиноваться (ввиду опасения негативных политических перемен), а государство - сдерживать свою власть. Шершеневич отстаивает тезис, что государ- ство не связано правом, стоит над правом, государственная власть есть сила, а не право. Так, восстание населения против власти - факт жизни, не относящийся к праву, борьба двух сил (государства и вос- ставших), где победившая сторона творит собственное право. Тем не менее государственная власть, по Шершеневичу, отлична от про- извола. Государство, установив нормы, обязано само их соблюдать или фактически считаться с ними, что необходимо для поддержания относительной стабильности политического режима. Но закон - не субстанция, а функция, его соблюдение носит производный характер, зависит от первичных факторов (государство, общество). Поэтому го- сударство, нередко возникнув из произвола, способно снова сменить право на произвол. Относительную гарантию от подобной метамор- фозы Шершеневич видит в общекультурном прогрессе, в ходе кото- рого чувство законности все более глубоко проникает в психологию человека, а подчинение закону становится неотъемлемым свойством современных обществ.

Южаков Сергей Николаевич (17 (29).12.1849, Вознесенск Хер- сонской губ. - 29.11(12.12). 1910, Петербург) - социолог, публицист, либеральный народник, брат Е. Н. Южаковой - революционерки- народницы. Из дворян. Получил домашнее образование и воспитание. С 1865 г. учился на историко-филологическом факультете Новорос- сийского университета в Одессе (не закончил по болезни), участво- вал в студенческих волнениях 1868-1869 гг. С 1868 г. сотрудничал в демократических журналах «Знание», «Отечественные записки», «Дело» и др. В 1876-1879 гг. в редакции «Одесского вестника», бли- зок к революционному подполью. В 1879-1882 гг. как политиче- ски неблагонадежный был в ссылке в Восточной Сибири. В 1885- 1889 гг. член редакции журнала «Северный вестник», в 1894- 1898 гг. - журнала «Русское богатство». Участвовал в полемике на- родников с марксистами (взгляды Южакова подверглись критике в работах В. И. Ленина). В 1898- 1909 гг. редактор 22-томной «Боль- шой энциклопедии». Кареев называл Южакова одним из основателей русской социологии. Будучи социологом «первой волны», Южаков находился под влиянием О. Конта, а также субъективной социологии Лаврова и Михайловского. В духе позитивизма он исходит из един-

343

ства законов, в одинаковой мере распространяющих свое действие на мир живой и неживой природы: социальные законы (хотя и со своей спецификой) есть частный случай законов природы. Социология - наука, которая связывает данные естествознания и обществоведения, частные социальные законы, выявляет общие законы общественного развития. Стремясь к максимальному формализму, Южаков опреде- ляет общество как одну из форм в длинной цепи агрегатов (сложных тел), где меньшее тело является частью большего. В обществе (как любом природном теле) идут процессы накапливания и траты энер- гии, постоянного обмена вещества и силы, приспособления к внешним условиям среды, что ведет к нескончаемой смене состава тела. Приро- да и общество развиваются целесообразно, прогрессивно, что подразу- мевает процесс установления равновесия между требованиями жизни (потребностями) и условиями среды. Выделяются два вида прогресса: 1) органический (приспособление жизни к условиям физической среды); 2) исторический (приспособление среды к условиям жизни). Органический прогресс отличается пассивностью, определяется есте- ственным отбором и способностью приспосабливаться, не меняя условий среды. В историческом прогрессе главную роль играет куль- тура, которая активно воздействует на физическую среду, заметно ее меняя. Благодаря историческому прогрессу человеческое общество создает свою, новую среду обитания - культуру, цивилизацию, что и является, по Южакову, целью истории. Культура, таким образом становится сферой, где каждое последующее поколение наследует от предыдущего и совершенствует дальше способы приспособления физической среды к потребностям жизни. Причисляя себя к субъек- тивной социологии, Южаков признавал верность ее основных поло- жений: личность - главный субъект истории; понять общество и исто- рию можно только путем изучения отдельной личности; поскольку личность может сама творить социальные законы, развитие общества можно направлять. Вместе с тем он критиковал субъективный метод за отрицание повторяемости социальных явлений - явления истории не повторяются как факты, но повторяются как факты данного рода. Так, каждое государство погибало по-своему, но в данном процессе можно отыскать некоторые общие закономерности. Политическая программа Южакова в целом не выходила за рамки либерального на- родничества.

Сочинения: Социологические этюды. М„ 2008; М. М. Спе- ранский. СПб., 1892; Ж. Ж. Руссо. СПб., 1894; Любовь и счастье в произведениях Пушкина. Одесса, 1895; Аграрный вопрос в России. СПб., 1906.

Литература: Социологическая мысль в России. Очерки исто- рии немарксистской социологии последней трети XIX - начала XX ве- ка. Л., 1978 С. 181-188; Кареев Н. И. Основы русской социологии. СПб., 1996. С. 69-74; Развитие социологии в России (с момента за- рождения до конца XX века) / Под ред. Е. И. Кукушкиной. М„ 2004.

С. 77-78; Павлов К. Этическая социология г. Южакова // Южаков С. Н.

344

Социологические этюды. М., 2008; Русанов Н. С. С. Южаков, социо- лог и публицист // Там же; Воронцов В. П. Кризис идей семидесятых годов //Там же; Ленин В. И. Критика народнической социологии // Там же; Михайловский Н. К. Об одном социологическом вопросе // Там же.

Ященко Александр Семенович (24.02(8.03). 1877, Ставрополь - 10.06.1934, Берлин) - теоретик права, философ, литературный критик, издатель. Учился на математическом факультете Московского универ- ситета, затем перевелся на юридический, по окончании которого (1900) был оставлен на кафедре международного права для подготовки к про- фессорскому званию. В 1913 г. в Московском университете защитил докторскую диссертацию «Теория федерализма. Опыт синтетической теории права и государства». С 1913 г. - профессор Петербургского университета. В 1918 г. в составе советской делегации в качестве экс- перта по международному праву выехал в Берлин. В Советскую Россию вернуться отказался. С 1924 г. - профессор, зав. кафедрой международ- ного права юридического факультета Каунасского университета. В на- чале 1930-х гг. возвратился в Берлин. Ященко - автор работ по теории права и государства, в которых он попытался развить отдельные поло- жения философии всеединства В. С. Соловьева и создать на их основе некую универсальную «синтетическую теорию права». Предлагаемый им синтез включает в себя «гармоничное соединение» индивидуальной свободы и «общественного блага», внутреннего психического пережи- вания права и его внешней принудительности, права и религии, права и нравственности, права и закона. Противоречия между различными гранями права снимаются в Абсолюте, где религия, нравственность и право представляют собой элементы органического единства универ- сального мирового бытия, пронизывающего всю общественную жизнь. В праве нравственность, религия и сама зримая Церковь Христова по- лучают «внешнюю принудительную охрану», что позволило Ященко (вслед за Соловьевым) определить право как «принудительный ми- нимум добра». «Синтетическое понимание права», базирующееся на религиозно-онтологическом монизме, предполагает, в конечном счете, воцерковление в той или иной форме политико-правовых институтов, подчинение их христианским догматам.

Сочинения: Социальные задачи международного права. СПб., 1911; Новая теория государственного права. СПб., 1911; Роль России в сближении Востока и Запада. 1912; Русская библиография по исто- рии древней философии. Юрьев, 1915; Русские интересы в Малой Азии. М., 1916; Какие национальные требования справедливы? Пг., 1917; Что такое федеративная республика и желательна ли она для России. М„ 1917; Русская политическая литература за границей // Русская книга. Берлин, 1921. № 5; О новых путях и «новом» искус- стве // Там же. 1922. № 3; Философия права Владимира Соловьева. Теория федерализма. Опыт синтетической теории права и государ- ства. СПб, 1999.

345